Бумажные денежные знаки — бонистика

Вестник Банка России

14 декабря 2000. - № 68 (496)

к 140-летию Банка России

А.В. Бугров

Коммерческий банк был учрежден в 1817 г. с целью развития отечественной торговли и промышленности. Новое кредитное учреждение стало преемником учетных контор Ассигнационного банка. Основанию Коммерческого банка предшествовало следующее событие. В 1803 г. торговый дом “Пономарев и К0”  испрашивал из казны крупную ссуду - от 100 до 150 тыс. рублей. Просьба рассматривалась на заседании Государственного совета, постановившего, что названный торговый дом не имеет преимуществ перед другими компаниями при получении такой ссуды и что для помощи российскому купечеству было бы целесообразно создать специальный банк.

22 апреля 1803 г. император Александр I повелел составить план учреждения нового банка. Однако из-за обострения внешнеполитической обстановки, а затем войны с Наполеоном решение этого вопроса было надолго отложено. В 1817 г. министр финансов граф Д.А. Гурьев представил в Государственный совет проект учреждения Государственного коммерческого банка. Согласно проекту основной капитал банка - 50 млн. руб. - формировался из акций по 1 тыс. руб. каждая. Таким образом, новый Коммерческий банк был задуман как акционерный.

Рассмотрев проект Д.А. Гурьева, Государственный совет принял решение открыть в Санкт-Петербурге Коммерческий банк с капиталом 30 млн. рублей. В манифесте от 7 мая 1817 г.1 был обнародован устав нового банка2.

Главная цель Коммерческого банка формулировалась в манифесте как содействие “распространению земледелия, промышленности, торговли и общей пользы”, однако реальной конкретной задачей нового кредитного учреждения было предоставление российскому купечеству дешевого кредита.

Коммерческий банк в Петербурге приступил к проведению операций лишь 2 января 1818 года. Источниками формирования капитала банка были остаточные суммы учетных контор Ассигнационного банка, передаваемые средства из Двадцатипятилетней экспедиции при Заемном банке, а также капитализация части прибыли самого Коммерческого банка. На момент открытия его основной капитал реально составлял лишь 15,8 млн. рублей и только со временем вырос до запланированной величины (30 млн. руб.).

Коммерческий банк производил прием вкладов, учет векселей, выдачу подтоварных ссуд, осуществлял денежные переводы, а также принимал срочные вклады по правилам Заемного банка, впервые опубликованным еще в 1786 году. Денежные суммы можно было положить в банк не менее чем на 3 месяца под 5% годовых. Вклады принимались на хранение не менее чем на 6 месяцев, комиссия составляла 0,5% за год. На хранение принимались золото и серебро в иностранной монете и в слитках. Сдавшему на хранение ценности выдавалось именное свидетельство, которое могло передаваться другому лицу. Были предусмотрены и так называемые “трансферты”, или денежные переводы. Комиссия составляла в этом случае 0,25% от величины суммы. Выплата процентов по вкладам осуществлялась из прибыли банка от проведения учетно-ссудных операций. Как и в других европейских банках, вносимое в банк имущество не подлежало обложению налогом.

Привлеченные средства банка шли на развитие учетно-ссудных операций. Главнейшей из них был учет векселей - простых и переводных (тратт). Как было сказано в уставе Коммерческого банка, “в учет принимаются векселя российских подданных и иностранных гостей, производящих торговлю или банкирские дела, или содержащих заводы и фабрики, и торговые компании”. Учесть вексель в банке мог торговец, промышленник или содержатель банкирского дома - по меркам первой половины XIX в. тоже торговец, осуществлявший продажу денег.

При учете векселя ставилось условие, чтобы один из участников вексельной сделки - векселедатель, надписатель, приниматель (в современной терминологии - трассант, трассат, бенифициар) имел российское подданство, а также “чтобы один из участвующих в векселе имел пребывание в Санкт-Петербурге”. Главным критерием при учете векселя была надежность заемщика. Векселя на суммы свыше 10 тыс. руб. учитывались только у “первоклассных” заемщиков - крупных купцов первой гильдии.

Учет векселей решено было проводить на срок до 9 месяцев под 2/3% в месяц (8% в год) с возможной корректировкой величины учетного процента в зависимости от его изменений на бирже. Так, с 10 мая 1819 г. дисконт Коммерческого банка был незначительно снижен - до 7/12% в месяц (7% в год). В среднем учетная ставка банка в 1818-1859 гг. колебалась в пределах от 6,5 до 8%, в то время как средний частный дисконт в это время составлял 18%. Учетный процент Коммерческого банка пересматривался каждые полмесяца и утверждался министром финансов по представлению Правления банка.

В случае неуплаты по векселю в срок согласно действовавшему Вексельному уставу плательщику предоставлялась отсрочка - 10 “льготных” дней, в течение которых он должен был погасить долг. В противном случае вексель предъявлялся к протесту, что часто заканчивалось объявлением должника банкротом и продажей с аукциона его имущества.

Помимо векселей, Коммерческому банку было разрешено учитывать и другие ценные бумаги - квитанции Петербургского монетного двора “за внесенное в пробирную палату золото и серебро”3.

Ссуды в Коммерческом банке выдавались по уставу учетных контор Ассигнационного банка - под залог товаров российского производства на срок до 6 месяцев. Выдача ссуд под товары подлежала строгой регламентации: устанавливались номенклатура товаров (лишь в отдельных случаях правительство расширяло список товаров, которые принимались в залог) и максимальный размер ссуды - от 56 до 75% стоимости товара.

Учетно-ссудные операции осуществлялись через посредство маклеров, которые по уставу Коммерческого банка причислялись к банковским чиновникам. Маклеры - биржевые нотариусы, фиксировавшие вексельные сделки и ссуды, - несли особую ответственность за выбор к учету в Коммерческом банке только надежных векселей. Услуги маклеров вознаграждались специальной премией (куртажем), которая по подтоварным ссудам составляла 0,25% от суммы займа.

Высшим исполнительным органом Коммерческого банка было его Правление, которое непосредственно осуществляло руководство проведением банковских операций и представляло банк во внешних сношениях с другими ведомствами и организациями. Председателем Правления был управляющий, которому подчинялось восемь директоров. И управляющий, и директора назначались министром финансов и утверждались императором. Такой обычный для государственного учреждения порядок приводил к смене руководства Коммерческого банка после смены министра финансов.

Половина директоров - так называемые директора “от правительства” - набиралась из чиновников, а другая половина - из купцов, “имеющих достаточные сведения о положении и оборотах торговли”. Директора “от купечества” избирались на 4 года. Ими могли стать купцы первой и второй гильдий петербургского купечества, торговавших при Петербургском или Кронштадтском портах. По прошествии двух лет двое из четырех директоров сменялись по жребию. В последующие два года переизбирались и оставшиеся два директора от купечества.

Директора от правительства возглавляли четыре отделения банка: Отделение вкладов и трансферта, Отделение учета векселей, Отделение ссуд под товары и Кассирское отделение, состоявшее из трех касс (общая касса для хранения вкладов и сумм, ежедневная касса приема сумм, ежедневная касса выдачи сумм). В отделениях банка, кроме директоров, работали бухгалтер и контролер “с нужным числом помощников”. Они назначались по представлению управляющего банком с утверждением министром финансов. Низшие служащие (счетчики и др.) принимались на службу Правлением банка.

Правление Коммерческого банка заседало ежедневно. Оно решало вопросы, связанные с деятельностью банка и его внутренним распорядком, а также с процентной политикой. Если директора от правительства были обязаны являться на заседания каждый день, то директора от купечества - только два раза в неделю (фактически они исполняли в Правлении роль консультантов, не обладая реальными полномочиями). Директора были в значительной мере ограничены в принятии решений о предоставлении кредитов - по уставу 1817 г. ответственность за учет векселей возлагалась преимущественно на маклеров.

Сразу после открытия Коммерческого банка в Петербурге начались работы по созданию его филиальной сети. За время пребывания Д.А. Гурьева на посту министра финансов было учреждено более половины контор банка. Крупнейшей была Московская контора с оборотным капиталом 4 млн. руб., учрежденная 5 августа 1818 года. В 1819 г. были учреждены конторы в крупных портовых городах - Одессе (с капиталом 3 млн. руб.) и Архангельске (2 млн. руб.). В 1920 г. контора Коммерческого банка появилась в Риге, в 1821 г. - в Астрахани, в 1839 г. - в Киеве, в 1843 г. - в Харькове, в 1847 г. - в Екатеринбурге. На время ярмарок с 1820 г. открывалась временная контора в Нижнем Новгороде, с 1841 г. - в Рыбинске, с 1846 г. - в Ирбите, с 1852 г. - в Полтаве. Таким образом, в составе учреждений Коммерческого банка было 7 контор, располагавшихся в наиболее крупных городах, и 4 временных отделения.

При проведении операций конторы Коммерческого банка руководствовались не только его уставом, но и специально изданными для них положениями, в которых учитывалась специфика экономики разных регионов. Так, Екатеринбургская контора “по уставу своему производила ссуды под залог железа и меди сроком от 3 до 12 месяцев”4. Одесской конторе позволялось покупать золото и серебро в иностранной монете и таким образом осуществлять обмен иностранной монеты на российские рубли5. Астраханская контора банка могла принимать в залог по ссудам товары, не обозначенные в уставе, - азиатский шелк и хлопок. Харьковская контора выдавала ссуды под шерсть, водку, селитру, сахар и табак. Полтавское отделение выдавало ссуды под залог шерсти только Харьковской акционерной компании.

Учреждение Коммерческого банка было звеном программы министра финансов Д.А. Гурьева по развитию отечественной промышленности. Для Гурьева были важны ориентация устава нового банка на уставы Банка Англии и Банка Франции, предполагаемый акционерный характер Коммерческого банка и предусмотренное широкое кредитование им российской промышленности, воплощавшееся в открытии его контор в крупнейших городах империи. В рамках этой программы одновременно с Коммерческим банком в 1817 г. был создан Совет государственных кредитных установлений, координировавший деятельность государственных банков. В него входили как государственные чиновники, так и выборные лица, в том числе шесть депутатов от купечества. Вплоть до учреждения в 1828 г. Мануфактурного совета Совет государственных кредитных установлений был единственным государственным органом, куда вводились представители буржуазии.

Интенсивное развитие отечественной торговли и промышленности Д.А. Гурьев считал необходимым для того, чтобы военное могущество Российской империи подкреплялось устойчивостью экономики, поддерживаемой государственным кредитом. Хотя план Д.А. Гурьева был направлен на постепенное сближение принципов устройства экономики России с развитыми странами Европы, он не разделял взглядов популярного в России начала XIX в. экономиста Адама Смита на проблему государственного вмешательства в экономику. Д.А. Гурьев считал такое вмешательство желательным (в частности, развитие на пользу торговли и промышленности государственного кредита и протекционизм). Такая позиция была обусловлена российскими реалиями - неразвитостью фабричного производства и слабостью российской буржуазии. Гурьев хотел изменить это положение, предоставив купцам места в Совете государственных кредитных установлений.

В 1821 г. министр финансов выступил со смелым проектом ликвидации Заемного банка и учреждения на его остаточных капиталах Государственной страховой конторы для кредитования отечественной промышленности. Страховую контору предполагалось создать при Коммерческом банке взамен существовавшей при Заемном банке Страховой экспедиции. Проект Д.А. Гурьева был отвергнут, однако он продолжал проводить в жизнь свои замыслы.

Незадолго до ухода Д.А. Гурьева с поста министра финансов (1823 г.) принимается протекционистский таможенный тариф 1822 г., ограничивший ввоз иностранных изделий и облегчивший конкуренцию с ними товаров отечественного производства, прежде всего текстиля (тариф 1819 г. устанавливал более низкие пошлины на иностранные товары). Среди купцов тариф 1822 г. получил название “охранительного”. Были наложены большие ограничения на ввоз заграничных товаров, аналогичные которым производились в России. В 1822 г. был вовсе запрещен, в частности, “привоз шелковых изделий пестрых и печатных”. Неудивительно, что после 1822 г. в России начинает интенсивно развиваться легкая промышленность, главным образом в 1830-1840-е годы. Увеличивались обороты ярмарок - особенно крупными среди них были Московская, Макарьевская, Ростовская, Ирбитская. Можно смело утверждать, что достигнуто это было благодаря Д.А. Гурьеву.

Первый управляющий Коммерческим банком Александр Иванович Рибопьер (1781-1865) был приглашен лично Д.А. Гурьевым. А.И. Рибопьер считал своей обязанностью не ломку существующих устоев, а их совершенствование. К своим заслугам он причислял то, что деятельность Коммерческого банка способствовала облегчению торговых оборотов купечества. В первые годы деятельности Коммерческого банка отечественный кредит укреплялся - петербургские ростовщики, еще в 1810-е гг. державшие дисконт и ссудный процент на уровне 12-15% годовых, снизили его до 7-8%. По мнению исследователя российских банков Я.И. Печерина, “с каждым годом обороты банка по всем операциям увеличивались”6. В основном это относится к первому десятилетию деятельности Коммерческого банка. А.И. Рибопьер писал: “…мое создание принесло великую пользу торговле, промышленности и кредиту”7.

Уход А.И. Рибопьера из системы Министерства финансов в 1823 г. объяснялся нежеланием работать с новым министром финансов Е.Ф. Канкрином, ставленником А.А. Аракчеева, выступившего одним из инициаторов отставки Д.А. Гурьева. Е.Ф. Канкрин, критически настроенный по отношению к финансовым проектам своего предшественника, отказался от изначальной цели Коммерческого банка, превратив его в источник ресурсов Казначейства. Не считая нужным расширять филиальную сеть Коммерческого банка, он в 1828 г. отказал в разрешении на открытие конторы банка в Тифлисе (Тбилиси) под предлогом, что местное купечество “не достигло еще надлежащей степени европейской образованности”8. Когда в 1830 г. Польский банк обратился с предложением установить корреспондентские отношения с Коммерческим банком, Канкрин вновь отказал, якобы с целью противодействия польскому влиянию. Позднее (в 1838 г.) под тем же предлогом он дал разрешение на ликвидацию Бердичевского агентства Польского банка. На целых пять лет - с 1841 по 1845 г. - затянулось открытие отделения Коммерческого банка в Рыбинске. В итоге за 20 лет управления Министерством финансов Е.Ф. Канкрина филиальная сеть Коммерческого банка увеличилась всего на два учреждения.

Тем временем в Коммерческом банке сменилось несколько управляющих, подбор которых говорил о непродуманности банковской кадровой политики. Директорами Коммерческого банка становились бывшие военные или дипломаты, не имевшие прочных знаний банковского дела. Из них более всего известен Сергей Семенович Уваров (1786-1855), назначенный преемником А.И. Рибопьера. Занимая должность управляющего Коммерческим банком, он являлся одновременно директором Департамента мануфактур и внутренней торговли (1822-1832 гг.) и президентом Академии наук (с 1818 г.). С.С. Уваров получил известность как министр народного просвещения, сформулировавший доктрину официальной народности: “Православие, самодержавие, народность”.

Преемник Е.Ф. Канкрина граф Ф.П. Вронченко в отношении Коммерческого банка продолжал линию, намеченную предшественником. Поскольку значительная часть ресурсов банка не размещалась в кредиты торговле и промышленности, открытие новых учреждений банка не способствовало существенному росту экономики. Проект 1848 г. об учреждении контор Коммерческого банка в Лондоне и Гамбурге - крупнейших центрах европейской торговли - был отвергнут.

Со времени отставки Д.А. Гурьева быстро развивалась только вкладная операция, в то время как учет векселей и выдача подтоварных ссуд со временем сокращались. По справедливому замечанию историка С.Я. Борового, “соотношение между празднолежащим и функционирующим капиталом свидетельствовало о слабом развитии в России хозяйственной жизни и предпринимательской деятельности”9.

Несоответствие между развитием вкладной операции и незначительным помещением привлеченных средств в кредиты объяснялось недостаточным развитием отечественной промышленности и торговли. Еще в 1819 г. А.И. Рибопьер советовался с чиновниками Министерства финансов, стоит ли оставить в Москве присланные в контору Коммерческого банка 2 млн. руб.: “Известясь, что в летние месяцы тамошняя торговля весьма бывает незначительна, а потому и учет векселей не может в сие время быть распространен, я прошу Вас… немедленно меня уведомить, считаете ли Вы нужными, по местным сведениям, последние присланные из правления банка в контору два миллиона рублей удержать в Москве и найдет ли сей капитал надлежащее употребление; в противном случае оные могут быть возвращены в банк, дабы не напрасно пролеживать в конторе”10.

Накопление вкладов и слабое развитие коммерческих операций побуждали банк искать для своих привлеченных средств другого применения. С 1825 г. Коммерческий банк начал передавать оставшиеся без использования вклады в Заемный банк “для приращения процентами”. В середине XIX в. таким образом передавалось в среднем от 90 до 95% всех поступавших вкладов (к концу 1855 г. - 212,46 млн. руб.; к концу 1856 г. - 222,02 млн. руб.; к концу 1857 г. - 229,37 млн. руб.). Другим не менее важным способом размещения привлеченных средств стали большие кредиты Казначейству, долг которого государственным кредитным установлениям в 1859 г. достиг 443 млн. рублей11.

Коммерческий банк принял деятельное участие в денежной реформе 1839-1843 гг.: 1 января 1840 г. при Коммерческом банке была создана депозитная касса, принимавшая от населения вклады серебряной монетой и выдававшая на вклады особые билеты - эмитированные самим банком бумажные денежные знаки, свободно обменивавшиеся на серебряную монету и принимавшиеся в платежи. Они обращались даже после 1843 г., когда был объявлен размен старых бумажных денежных знаков на государственные кредитные билеты, - вплоть до начала 1850-х годов.

Таким образом, значительная часть ресурсов Коммерческого банка постоянно отвлекалась от кредитования промышленности и торговли, либо “перекочевывая” в Заемный банк, либо пополняя ресурсы Казначейства, либо служа обеспечением государственных бумажных денежных знаков. И только оставшиеся привлеченные средства - в 1830-1840-е гг. их доля колебалась от 15 до 50% - использовались для учетно-ссудных операций. В период, когда министром финансов был Е.Ф. Канкрин, в особенности после 1841 г., происходили сокращение объемов учетно-ссудной операции и интенсивное использование ресурсов банка для кредитования дворянства (через Заемный банк) или нужды Казначейства. Доля учетных операций по отношению к сумме вкладов все время уменьшалась: с 15,6% в 1838 г. до 7,3% в 1856 году12.

Большая часть кредитов купечеству выдавалась в форме учета краткосрочных векселей. Коммерческий банк кредитовал в основном крупных купцов, владельцев торговых домов, нередко связанных с текстильным производством. Он не стремился распространить свои операции на все категории купечества, и менее богатые купцы по-прежнему вынуждены были занимать друг у друга или вести дело на свои средства. Причиной тому была неразвитость филиальной сети банка, не охватывавшей даже большинства губернских городов России.

В 1819 г. в уставе Коммерческого банка были сделаны дополнения, предусматривавшие расширение списка товаров, которые могли быть залогом для получения ссуды. Отныне в залог принимались изделия отечественных фабрик - стекла, зеркала, ситец, пуховые шляпы. Однако попытка законодательно закрепить в уставе банка кредитование промышленности не удалась. Считалось более правильным кредитовать закупки продукции российских фабрик с тем, чтобы стимулировать развитие производства. Иными словами, приоритет отдавался торговле, которую сторонники фритредерства13, к числу которых принадлежал Д.А. Гурьев, считали главным условием роста благосостояния страны. При этом обращалось внимание и на практическую сторону дела - кредиты промышленным предприятиям принадлежали к группе неликвидных активов.

Краткосрочный вексельный кредит, получивший широкое распространение в странах Европы, в России приживался плохо. Быстрое возвращение кредита в банк обеспечивало, как правило, лишь быстро окупавшееся текстильное производство, поэтому динамично развивалась в основном легкая промышленность. Развитие уральской горнозаводской промышленности определялось тем фактом, что она была тесно связана с казной и выполняла ее заказы.

Рост краткосрочного коммерческого кредитования купечества стимулировал внутреннюю торговлю - прежде всего развитие ярмарок. С другой стороны, зачастую нереально короткие сроки вексельного кредитования заставляли купцов обходиться своими средствами или занимать деньги под значительный процент (обычно 18-20% годовых) у ростовщиков. Один из основателей Государственного банка Е.И. Ламанский указывал на то, что российские купцы предпочитают не учитывать векселя в казенном банке. Покупая товар “под векселя”, многие купцы ставили условие, чтобы векселя не предъявлялись к учету в банке. Причиной этого было недоверие к казенным учреждениям с их бюрократической волокитой, взяточничеством и казнокрадством. При учете векселей чиновники банка отдавали предпочтение купцам первой гильдии, и лишь после удовлетворения их запросов рассматривались ходатайства купцов второй гильдии. Купцы же третьей гильдии оставались в конце очереди и имели очень небольшие шансы на получение кредита. Вплоть до 1818 г. они были вовсе лишены возможности получить государственный кредит14.

Доходным местом в банке считались должности маклеров, получавших, помимо высокого куртажа, и большие взятки. Образование при Коммерческом банке такого института посредников, обычного в Европе, в условиях России оборачивалось различными злоупотреблениями. Чтобы задобрить банковскую администрацию, маклеры ежегодно - обычно на праздник Казанской Божией Матери - устраивали званые обеды, которые посещали и высокие чины из Министерства финансов. Не случайно одним из своих достижений Е.И.  Ламанский считал упразднение института маклеров при создании Государственного банка.

Часто купцы не прибегали к услугам Коммерческого банка, поскольку долгое время в крупных российских городах, например в Москве, не было правильно поставленной торговли. До 1831 г. в “белокаменной” не было биржи - купцы собирались, как правило, у Гостиного двора, заключая сделки под расписки на простой бумаге или даже “под слово купеческое”. Известный купец И.К. Бабст, ставший профессором Московского университета, так писал о дедовских устоях русского купечества: “Через Рыбинск переходит в год хлебным товаром и монетой до 30 млн. руб., а форма кредита имеет такой же отпечаток доверенности. Купцы доверяют друг другу значительные суммы по запискам на простом листе бумаги без соблюдения всяких форм, и временная Рыбинская контора Коммерческого банка, куда их предъявляется ежегодно на 100 тыс. руб., не может их принимать”15. И.К. Бабст отмечал, что такие порядки были распространены повсеместно.

Бывавшие в Петербурге представители финансовых кругов Франции были хорошо осведомлены о “несовершенной” (на их взгляд) работе Коммерческого банка. В 1847 г. вице-директор Банка Франции обратился к руководству Коммерческого банка с предложениями об “улучшении” его работы: расширении круга проводимых операций и ограничении бюрократии, мешающей успешной деятельности банка. Эти предложения были рассмотрены министром финансов Ф.П. Вронченко, однако не были приняты16. В итоге все последующие годы Коммерческий банк оставался банком для кредитования казны, ее учреждений, а также купеческой элиты, связанной с крупным российским чиновничеством.

С самого начала своей деятельности Коммерческий банк столкнулся с проблемой невозврата кредитов. К 1828 г. это явление приняло угрожающие масштабы. Правление банка было вынуждено прекратить дальнейший учет векселей. Большие размеры вексельных кредитов и ссуд зачастую не соответствовали характеру торговых оборотов, что приводило к увеличению количества должников и убыткам банка. Вследствие этого при Правлении Коммерческого банка решили создать Временное отделение для взыскания по протестованным векселям.

Временное отделение открылось 17 сентября 1829 года. Его сотрудникам вменялось в обязанность составлять ведомости, в которых указывались векселедатели, обеспечение кредитов, даты протеста, уплата сумм по векселю, долги по векселям и принятые по каждому опротестованному векселю меры. Временное отделение Коммерческого банка просуществовало вплоть до 1860 г. и было ликвидировано вместе с самим банком.

С проблемой невозврата кредитов сталкивался не только Коммерческий банк. В 1829 г. Е.Ф. Канкрин направил в специально созданный секретный комитет, занимавшийся проблемой банковских процентов, записку, в которой излагал причины упадка частного кредита в России, связанные в том числе и с работой Коммерческого банка”17. В 1831 г. были приняты дополнительные правила, устанавливавшие лимиты кредитования. По этим правилам одно лицо не могло заимствовать в банке более 10 тыс. руб. ассигнациями. В дальнейшем максимальный размер вексельных ссуд устанавливался в зависимости от принадлежности купца к той или иной гильдии. Так, купец третьей гильдии мог занять в банке до 7,5 тыс. руб., купец второй гильдии - до 30 тыс. руб., а купец первой гильдии - до 60 тыс. рублей.

Насколько острой была проблема невозврата кредитов в Коммерческом банке, видно на примере положения дел в его Астраханской конторе. Уже в 1828 г. ее сотрудникам было указано обращать особое внимание на платежеспособность клиентов, а деньги выдавать “с возможной осмотрительностью”. Несмотря на это, долг купцов Астраханской конторе рос год от года. При расследовании злоупотреблений чиновников конторы в 1833-1834 гг. выяснилось, что с 1828 по 1832 г. долг по учету векселей составил 2,7 млн. руб., по учету срочных обязательств и по рассроченным вексельным долгам - 0,9 млн. руб., по учету товарных обязательств - 0,2 млн. руб., не считая других долгов. Среди должников конторы были купцы из Астрахани, Санкт-Петербурга, Москвы и других городов. В результате накопления миллионных долгов, приведших к резкому ухудшению финансового положения Астраханской конторы, было принято решение о ее ликвидации18.

В 1830-1840-е гг. объемы кредитования в Коммерческом банке стали резко сокращаться, главным образом по причине дальнейшего роста задолженности по векселям. В 1848 г. из-за нестабильности политической ситуации в Европе Коммерческий банк прекратил покупку иностранных векселей. Так, Московская контора принимала к учету лишь распространенные в России простые векселя, переводные векселя не принимались. Но даже среди, казалось бы, надежных векселей становилось все больше протестованных. К 1852 г. неликвидные активы Коммерческого банка составляли, по подсчетам С.Я. Борового, 10% всех его активов19. С другой стороны, в 1850 г. более 90% привлеченных средств Коммерческого банка передавалось в Заемный банк, где они использовались для кредитования дворян. Сложилась ситуация, когда конторы Коммерческого банка становились чем-то вроде сберегательных касс Заемного банка. Таким образом, к середине XIX в. Коммерческий банк практически перестал быть полноценным банком краткосрочного коммерческого кредита.

С началом Крымской войны проблемы Коммерческого банка обострились. Спад торгово-промышленной деятельности привел к сокращению ссудных и вексельных операций. Сумма вкладов частных лиц превышала денежные средства, отданные в ссуды, более чем на 180 тыс. руб. серебром. Процент по частным вкладам понизился до 3%, а по казенным - до 1,5%. Быстро увеличивался отток денежных средств: в 1858-1859 гг. он составил 584 млн. рублей.

В 1859 г. Коммерческий банк открыл подписку на государственные 4-процентные “непрерывно доходные” билеты, а в соответствии с указом от 1 сентября 1859 г. начал обмен этих билетов на 5-процентные банковские билеты. Коммерческому банку было очень трудно консолидировать средства - население приобретало билеты неохотно. Вклады, которые не были изъяты из банка, оставались преимущественно краткосрочными, что не балансировало объем долгосрочных средств, расходовавшихся, как уже отмечалось, преимущественно на кредитование дворян через Заемный банк.

31 мая 1860 года Коммерческий банк был ликвидирован, а на его основе был создан Государственный банк, который получил по передаточному балансу все его активы и пассивы.

Анализ деятельности Коммерческого банка позволяет сделать следующие выводы. Учрежденный в рамках экономической программы Д.А. Гурьева, направленной на развитие отечественной торговли и производства, Коммерческий банк с течением времени все больше уклонялся от решения этих задач в сторону финансирования Заемного банка и Казначейства. В деятельности Коммерческого банка можно выделить три основных этапа. Для первого этапа - с 1818 по 1823 г. - было характерно использование подавляющей части ресурсов (90-95%) для кредитования российского купечества. Отличительными чертами второго этапа - с 1824 по 1840 г. - стало замедление роста филиальной сети, постепенное сокращение объемов кредитования и рост заимствований из Коммерческого банка (от 35 до 90% его ресурсов приходилось на кредиты Заемному банку). Третий этап - 1841-1860 гг. - характеризовался ограниченным развитием учетно-ссудной операции и использованием на кредитование Заемного банка от 84 до 90% привлеченных средств. Несбалансированность относительно краткосрочного пассива и долгосрочных вложений в Заемный банк привела к кризису дореформенной системы государственного кредитования и стала причиной ликвидации Коммерческого банка в 1860 году.

А.В. Бугров

¹ Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. - Т. 34. - СПб., 1830. - С. 263-274.

² Понятие “устав” в то время включало юридическое оформление устойчивых правил деятельности организации.

³ Дух журналов. - Кн. 16 за 1819 г. - С. 203.

⁴ Обозрение промышленности и торговли за ноябрь 1861 г. - С. 78.

⁵ Боровой С.Я. Кредит и банки в России. - М., 1958. - С. 216.

⁶ Печерин Я.И. Исторический обзор правительственных, общественных и частных  кредитных установлений в России. - СПб., 1904. - С. 111.

⁷ Русский архив. - Т. 2 за 1877 г. - С. 7.

⁸ Боровой С.Я. Кредит и банки в России. - М., 1958. - С. 220.

⁹ Там же. - С. 221.

¹⁰ ЦИАМ, ф. 620, оп. 1, д. 7, л. 9.

¹¹ Витте С.Ю. Конспект лекций о народном и государственном хозяйстве. - М., 1997. - С. 254.

¹² Боровой С.Я. Кредит и банки в России. - М., 1958. - С. 222.

¹³ Фритредерство (от англ. free trade - свободная торговля) - течение экономической мысли XIX в., представители которого выступали за ограничение вмешательства государства в экономику.

¹⁴ Левин И.И. Акционерные коммерческие банки в России. - Т. 1. - Пг., 1917. - С. 9.

¹⁵ Вестник промышленности. - Июль 1860 г. - С. 113.

¹⁶ РГИА, ф. 583, оп. 4, д. 242, л. 349-364.; Беляев С.Г. Русско-французские банковские группы в период экономического подъема 1909-1914 гг. - СПб., 1995. - С. 21.

¹⁷ Левин И.И. Акционерные коммерческие банки в России. - Т. 1. - Пг., 1917. - С. 8.

¹⁸ ЦИАМ, ф. 620, оп. 1, д. 109; оп. 2, д. 345.

¹⁹ Боровой С.Я. Кредит и банки в России. - М., 1958. - С. 223.

Материал подготовлен Департаментом внешних и общественных связей