|
Неизвестные
страницы денежной войны
Цицерон
еще в I столетии до нашей эры назвал
деньги "нервами войны". А
немецкий канцлер Отто Бисмарк любил
цитировать фразу Наполеона: "Чтобы
выиграть войну, необходимо иметь три
вещи: во-первых, деньги, во-вторых,
больше денег, в-третьих, еще больше
денег".
Похоже,
эту истину хорошо усвоили и идеологи
"третьего рейха". Главные
обвинители на Нюрнбергском процессе,
разоблачая бывших главарей
фашистской Германии, помимо прочего,
вменяли им в вину масштабные денежно-финансовые
махинации в оккупированных странах.
Причем абсолютно циничные и жестокие.
На
территории Советского Союза фашисты с
первых дней Великой Отечественной
войны также озаботились сменой
ассигнаций. Специальные
хозяйственные команды вели
целенаправленный поиск и захват
советских рублей, параллельно силой
оружия внедряя ничем не обеспеченные
оккупационные деньги.
Уже
18 июля 1941 года немецкие власти
учредили в Минске имперскую кредитную
кассу. Она решала вопросы, связанные с
финансированием и кредитованием
наступающих войск и оккупационной
администрации. С этой целью
выпускался особый вид военных денег -
имперские кредитные кассовые билеты
стоимостью в 0,50, 1, 2, 5, 20 и 50 имперских
марок. В немецких документах
говорилось, что служат они для того,
"чтобы вести хозяйство в
оккупированных областях,
поддерживать спокойствие и порядок,
поскольку это в наших интересах, и
удовлетворять денежную потребность
немецких войск". В действительности
военные рейхсмарки обращались
исключительно на завоеванных землях и
ничего общего с валютой, курсирующей в
самой Германии, не имели. Нацисты,
серьезно опасаясь конкуренции на
денежном рынке, ввели запрет на обмен
и расход военных марок на землях рейха,
ведь в противном случае курс
внутренней валюты резко бы упал, а она
и без того являлась обесцененной в
результате введения мер
принудительной экономии. Кроме
оккупационных марок, на белорусских
землях законно обращались немецкие
государственные монеты, но самые
мелкие - от 1 до 10 пфеннигов.
Надо
сказать, что подобно тому, как и в
Первую мировую, когда кайзеровские
власти в Белоруссии сохранили в ходу
местные дензнаки, так и в 1941 - 1944 годах
гитлеровцы оставили в ходу советские
рубли, предварительно подвергнув
значительному понижению их обменный
курс по отношению к военной марке.
Если до войны курс составлял 2 рубля 12
копеек за имперскую рейхсмарку, то
после он достиг 10 рублей, правда, уже
за марку оккупационную. Это помогало
солдатам и офицерам вермахта
приобретать потребительские товары и
услуги на захваченной территории по
мизерным ценам. Нацистов явно
раздражала пропагандистская
символика на советских деньгах: герб,
изображение шахтера, красноармейцев,
летчика на рублях, портрет Ленина на
червонцах. Но экономический аспект
взял верх над политическим - и
дензнаки были оставлены в обращении.
Существовала
и еще одна причина. Рассчитывая на
блицкриг и быстрое завершение военной
кампании, немцы планировали в
дальнейшем ввести так называемый "временный"
рубль. Причем вот что любопытно. Для
того чтобы население быстрее привыкло
к новым купюрам, немецкие специалисты
в их оформлении многие элементы
просто заимствовали от советских
дензнаков. Сохранялось достоинство
купюр, от 1 рубля до 10 червонцев, шрифт
надписей и практически размер. Вторая
имперская типография денно и нощно
печатала фашистские рубли. К концу 1941
года на оккупированной территории уже
сложилось устойчивое параллельное
хождение военных марок и советских
рублей.
29
января 1942 года состоялось заседание
совета директоров имперских
кредитных касс. На нем немцы пришли к
выводу, что обмен на "временный"
рубль может привести к крайне
негативным последствиям. Было принято
решение о прекращении его
изготовления, а уже отпечатанные 2,7
миллиарда рублей поступили на
хранение в подвалы имперской
канцелярии, где их и обнаружили после
завершения Великой Отечественной
войны.
Отказ
от использования немецких рублей был
вызван и другими причинами, но одна
стоит того, чтобы о ней рассказать.
Совместно
с "временными" типография
изготовляла еще военные деньги,
пущенные в оборот позднее немецко-фашистскими
захватчиками на территории
рейхскомиссариата "Украина". Как
известно, в него были включены южные
районы Брестской, Гомельской и бывших
Пинской и Полесской областей
Белоруссии, расчлененной
гитлеровцами на пять частей. 4 июля 1942
года вышло постановление
рейхскомиссара Украины Э.Коха о
проведении денежной реформы. Смысл ее
заключался в практически полном
изъятии и замене советских рублей и
червонцев на новые военные суррогаты -
карбованцы Центрального эмиссионного
банка Украины. Один карбованец был
равен одному рублю. Из денежных знаков
СССР в ходу сохранялись лишь
казначейские билеты в 1 и 3 рубля и
разменная монета. Карбованцы
обращались только на территории
рейхскомиссариата и нигде более.
Население обязано было произвести
обмен до 25 июля 1942 года. После
фашистского "реформирования" в
обращении находились разрешенные
советские дензнаки, купюры
карбованцев от 1 до 500, военные марки и
немецкие эрзацмонеты из цинка.
Но
это, так сказать, официальная сторона
банковской экспансии немцев.
Одновременно был запущен и другой
механизм финансового порабощения
народов. Невиданный размах приобрела
деятельность нацистских
фальшивомонетчиков. Производство
поддельных советских денег было
поручено берлинской типографии "Август
Петрик", ранее
специализировавшейся на изготовлении
английских фунтов стерлингов.
Применяя метод "самофинансирования",
германские оккупационные власти
цинично попирали все нормы
международного права. Денежные
махинации служили фашистской
Германии слегка завуалированным
средством платежа, а точнее, грабежа
ресурсов республики и рабочей силы
белорусов, поставленных в условиях
жесткого режима оккупации на грань
выживания. Немецкие директивы, указы,
постановления категорически
запрещали любое повышение закупочных
цен и зарплаты. Так, гауляйтер "Генерального
округа Белоруссия" Вильгельм Кубе в
распоряжении от 6 декабря 1941 года
прямо заявлял: "Заработные платы
или жалованья, существовавшие до 20
июня 1941, не могут быть повышены
принципиально". Разрыв в
соотношении заработной платы, в
редких случаях получаемой, и цен рынка
был колоссальный. Зарабатывая в
среднем от 200 до 500 рублей, горожанин
шел на рынок с такими ценами на
продукты питания: десяток яиц - 150 - 200
рублей, 1 кг картофеля - 30 - 40, буханка
хлеба - 35 - 60, килограмм сливочного
масла - 320 рублей. Население вынуждено
было продавать или менять на продукты
товары домашнего обихода на рынке или
в деревне. Безудержная инфляция и
невозможность даже по карточкам
купить жизненно важные
потребительские товары содействовали
возникновению и утверждению
натурального обмена при полном
недоверии к деньгам.
Однако
поражения на фронтах немецких войск и
успешное начало их изгнания с
территории Белоруссии отразились на
всей системе оккупационного
денежного обращения. Понимая, что с
возвращением советской власти рубль
вновь станет единственным средством
платежа, население, насколько было
возможно, стремилось избавиться от
военных денег и сберечь советскую
валюту. По мере изгнания оккупантов в
каждом районе вновь возобновляла
деятельность Белорусская контора
Государственного банка, которая
совместно с финансовым отделом
исполкома восстанавливала нормальное
функционирование денежного обращения.
Любая иностранная валюта воевавших с
СССР стран объявлялась
недействительной и подлежала
безвозмездной сдаче в банк. Поэтому
население городов и деревень зачастую
просто выкидывало военные марки и
карбованцы, ставшие всего лишь
раскрашенными кусочками бумаги.
Однако
все еще продолжали творить свое
черное дело фальшивые советские
деньги - "тайные агенты" уже
поверженного рейха. 14 декабря 1947 года
правительство СССР приняло
постановление "О проведении
денежной реформы и отмене карточек на
продовольственные и промышленные
товары". Одна из целей реформы и
состояла в ликвидации "последствия
второй мировой войны в области
денежного обращения" и
восстановлении полноценного рубля. С
обменом на новые бумажные дензнаки
время денежных "оккупантов"
закончилось.
|
