История Белой Сибири. Кемерово, 2003. С.93-97.

Денежное обращение в полосе отчуждения Китайско-восточной железной дороги

Рогов Г.И. 

В 1896 г. между Россией и Китаем било заключено соглашение о строительстве и эксплуатации Китайско-Восточной железной дороги. Участок дороги Чапь-чупь Порт-Артур и Дальний в 1905 г. по Портсмутскому договору отошел к Японии и получил название Южно-Маньчжурской железной дороги. Россия с самого начала строительства КВЖД осуществляла независимый контроль над всей полосой отчуждения, которая была расположена в наиболее населенной части Северной Маньчжурии. Город Харбин, центр Северной Маньчжурии, стал городом, приютившим после Февральской революции 1917 г. огромное количество эмигрантов, а после Октябрьской революции стал на востоке одним из центров белой эмиграции, давшим Сибири адмирала Колчака и атамана Семенова. В июле 1918 г. управляющий КВЖД генерал Хорват провозгласил себя Верховным правителем России, но вскоре подчинился Временному Сибирскому правительству, а затем Временному Российскому правительству адмирала Колчака.

С упрочением российского влияния в районе полосы отчуждения КВЖД укреплялось и положение российского рубля. Население предпочитало бумажные денежные знаки монете, потому что металлические деньги подделывались чаще и в большем количестве, чем кредитные билеты России, отпечатанные на хорошей бумаге и высоком полиграфическом уровне.

После 1917 г. прекратились денежные подкрепления из России, постепенно с рынка начали исчезать кредитные билеты, и в полосе отчуждения КВЖД стал ощущаться денежный «голод». В конце года в обращении появились «керенки» в 20 и 40 руб., а также новые кредитные билеты образца 1917 г. в 250 и 1000 руб. Но это не удовлетворило спрос па денежные знаки, и валютный кризис отрицательно сказался па общественной жизни в Харбине и прилегающей к нему территории. Рубль стал терять свое значение в денежном обращении Маньчжурии и вытесняться местной валютой. Японская иена, имевшая хождение на Южно-Маньчжурской железной дороге, угрожала полностью вытеснить российский рубль.

Русско-Азиатский банк в Харбине, испытывавший большие затруднения в наличных денежных знаках, в августе 1917 г. выпустил в обращение «переводные билеты» достоинством в 500, 1000, 2000, 3000 и 5000 руб. на общую сумму более 1 млн руб., но особого облегчения этот выпуск не дал. Переводные билеты находились в обращении в течение трех месяцев. Подкрепление керенками и сибирскими обязательствами не оказало должного влияния па рынке, и денежный кризис сказался на всей хозяйственной жизни района и железной дороги.

В середине 1918 г. Русско-Азиатский банк по согласованию с Управлением КВЖД принял решение о выпуске собственных бон и заказал их у американской фирмы по изготовлению банкнот «American Bank Note Company». Денежные знаки достоинством 50 коп., 1, 3, 10 и 100 руб. на общую сумму 20 млн руб. были изготовлены и к концу 1918 г. поступили в банк.

На выпущенных бонах помещены факсимильные подписи председателя правления банка А. II. Путилова и Управляющего КВЖД генерала Д. Л. Хорвата. В самом Харбине боны литографским способом штемпелевались подписью Управляющего Харбинским отделением байка II. К. Пименова. Штемпель с этой подписью не ставился только на знаке в 50 коп. Денежные знаки номиналом 100 руб. иногда вместо литографской подписи Пименова собственноручно подписывались чернилами одним из доверенных Русско-Азиатского банка Волковым, Павловым, Матеусом, Тюленевым, Химикусом. Потребовалось более двух месяцев, чтобы вручную подписать 120 тыс. экземпляров денежных знаков.

Боны были выпущены в обращение Харбинским отделением банка в январе 1919 г., получили широкое распространение, охотно принимались на рынке и получили название у местного населения «хорватки» или «хорватовские». На лицевой стороне кроме указанных подписей и достоинства боны указан текст: «Русско-Азиатский Банк. Харбин. Настоящий бон принимается во всех кассах К. В. жел. дороги, равно как в отделениях Р-Азиатского Банка в Харбине, Хайларе и Куаньченцзы, наравне с государственными кредитными билетами образцов, находящихся в обращении до 1917 г. включительно. Подделка преследуется законом». На оборотной стороне помещено изображение паровоза. Выполнены были боны на высоком полиграфическом уровне, качественно, что гарантировало их от подделок, и имели большой спрос.

К концу 1919 г. железная дорога стала переводить свои расчеты на валюту, и к середине 1920 г. рынок перестал интересоваться «хорватками».

Денежный кризис еще больше, чем в Харбине, сказался на других населенных пунктах, расположенных вдоль железной дороги. Это привело к массовому выпуску суррогатов денег. Так, в поселке Ханьдаохедзы, расположенном между станциями Пограничная и Харбин, Обществом взаимного кредита в июне 1919 г. были выпущены в обращение боны достоинством 1, 3 и 5 руб. на сумму 32 тыс. руб. На простой плотной бумаге размером 145 х 82 мм, покрытой коричневой литографской сеткой, напечатано: «Ханодаохедзское Общество Взаимного Кредита ст. Ханьдаохедзы. Настоящий бон имеет хождение па ст. Ханьдаохедзы. Обменивается на знаки общегосударственные в Банке Хапьдаохедзского Общества Взаимного Кредита. Подделка преследуется законом». Боны имели стандартный для денежных знаков России цвет (рубль - желто-коричневый, три рубля - зеленый, пять рублей -синий), подписи чернилами от руки председателя, членов правления и кассира и штемпель красного цвета на русском и китайском языках. Текст в штемпеле гласил: «Настоящий бои обеспечен мелкими романовскими купюрами до 10 руб. достоинства хорошего качества и обменивается в Банке Ханодаохедзского Общества Взаимного Кредита на романовские по предъявлению на неограниченную сумму».

Первоначально население отнеслось к выпуску бон с полным доверием, но, в связи с тем, что в кассе общества не было резерва мелких романовских денег, обмен их задерживался. Позднее, с прекращением притока романовских денег для обмена, общество стало обменивать их на «сибзнакн», что подорвало их престиж на рынке, и они потеряли свое значение. Обмен их на сибзнаки прекратился 1 сентября и, таким образом, боны имели обращение в течение 2,5 мес. 1919 г.

Кроме «хорваток», сибирских обязательств и разнообразия китайских и японских денежных знаков, на рынке Харбина появилось большое количество суррогатов, выпущенных различными местными организациям. Например, городской Совет Харбинского общества взаимного кредита в июне 1919 г. выпустил в обращение «расписки» достоинством в 1, 3 и 5 руб. па общую сумму 211 тыс. 368 руб. На лицевой стороне расписок полукругом расположена надпись; «Харбинское Общественное Управление». В виньетке из двух симметрично расположенных драконов напечатано: «Расписка Городского Совета по предъявлении уплачивается в кассе Городского Совета ... рублей кредитными билетами». Внизу расписок подписи: «Председатель Городского Совета П. Тишенко» и «Заведывающий финансовым отделом Усов». На оборотной стороне в рамке текст: «Настоящие расписки принимаются городскими продовольственными лавками в уплату за продукты и обмениваются в кассе городского совета по предъявлении расписок на сумму не менее 25 руб. Срок действия расписок по 1 июля 1920 г.». Местное население из-за помещенных на расписках изображений драконов называло их «собаками», особенно в разговорах с китайскими торговцами. Расписки в течение года упали в цене в 144 раза.

В 1919 г. выпустил свои боны достоинством 5, 10, 20, 50 и 60 коп., 1 и 2 руб. Главный Продовольственный Комитет союза служащих, мастеровых и рабочих КВЖД. Они имели хождение не только в Харбине, но и на всем протяжении железной дороги. На лицевой стороне указано: «Па получение продуктов из ланок Продовольственного Комитета».

В этом же году выпустили свои деньги Харбинское общество потребителей, ссудо-сберегательная касса служащих Харбинскою общественного управления, японский универсальный магазин «Торговый Дом Мацуура», японские фирмы «Умехара», «Ниппо», «Восходящее Солнце». Кроме указанных, на местном рынке имели обращение денежные знаки Харбинского железнодорожного собрания, концертного зала «Палермо», клуба Харбинского общества спортсменов-ремесленников. Харбинского еврейского общества хлебопекарни, еврейского музыкально-литературного драматического общества, Харбинского офицерского гарнизонного собрания, трудового товарищества официантов ресторана «Кишинев», ресторанов «Д. Ламбадис», «Кефаллония», столовой Николаева, кафе «Модерн», союза лавочников, «Акционерного общества соединенных Маньчжурских мельниц», магазинов Ван-Фа-Чена, «Братьев Эскиных», «А. Агишева», аптеки Каташевича и многие другие. Все они были выпущены в рублях, некоторые позднее были перештемпелеваны на японские иены и сены.

В населенных пунктах, расположенных вблизи полосы отчуждения, при заготовке скота весовое серебро - лан вытеснял русский кредитный рубль со всех рынков, где ранее преобладало хождение рубля. Например, Монгольская скотопромышленная компания выпустила бумажные денежные знаки с текстом на русском, китайском и монгольском языках достоинством в «один лан серебра» (другие номиналы автору не известны, нет упоминания об этих бонах и в литературе), используемые при заготовке мяса для действующих армиях Маньчжурско-Владивостокского района. На оборотной стороне этой боны текст: «Подлежит обмену на чистое серебро».

На денежном рынке КВЖД в 1919 г. имел место интересный факт, когда китайские коммерческие общества в Харбине и Фудзядяне, ощущая разменный кризис из-за отсутствия мелких денежных знаков, выпустили свои боны в рублевом исчислении. Так, на оборотной стороне бон, выпущенных Харбинским главным коммерческим обществом, на китайском языке напечатано: «Вследствие недостатка на рынке мелких бумажных ден. знаков для сдачи О-во постановило выпустить временные боны 5-ти видов: в 50 коп., 1, 3, 5 и 10 руб. При накоплении наст. Бон в сумме 250 или 1000 руб. таковые обмениваются на русские рубли (керенские). Замасленные, потрепанные боны за невозможностью установить, действительны они или поддельны, обмениваться не будут. Виновные в подделке будут направляться к властям для наказания. Май 8 год Китайской Республики». Подобные денежные знаки достоинством в 1, 3, 5 и 10 руб. были выпущены в Фудзядяне Бинцзянским китайским коммерческим обществом. Эти боны выпущены на китайском языке без русского текста и ходили только в среде китайских торговцев. К концу 1919 г. с внедрением в денежный оборот сибирских казначейских знаков боны китайских коммерческих обществ исчезли из оборота.

В 1920 г. меняется общая политическая обстановка в полосе отчуждения железной дороги. В январе генерал Д. Л. Хорват осуществил попытку принять на себя всю полноту власти на КВЖД, и 19 марта 1920 г. на территорию полосы отчуждения были введены китайские войска. Генерал Д. Л. Хорват был смещен и с этого времени началась усиленная китаизация Северной Маньчжурии, переименованной в «Особый район трех восточных провинций Китайской республики».