О НЕКОТОРЫХ БОНАХ ИЗ КОЛЛЕКЦИИ
ЗАПЕЧАТЛЕНА ИСТОРИЯ СТРАНЫ
Шли жаркие бои по освобождению Италии от фашистского ига. У
итальянского селения Каталупо 2 февраля 1945 г. пуля сразила
отважного партизана-гарибальдийца Федора Андриановича Полетаева.
Врач отряда итальянских народных мстителей Тозонатти обнаружил в
кармане убитого залитый кровью билет Государственного банка СССР с
изображением В. И. Ленина. Спустя много лет сын врача передал
бережно сохраненную реликвию жене Героя Советского Союза Полетаева
Марии Никаноровне, когда она со своей семьей гостила у боевых друзей
мужа в Генуе. Сейчас этот денежный знак находится в Центральном
музее Вооруженных Сил СССР.
Солдат-гвардеец пронес советский денежный знак с портретом Ленина
через концентрационные лагеря и уберег его от глаз гитлеровцев.
Образ вождя вдохновлял его в боях за нашу советскую Родину.
Билеты Государственного банка Союза ССР достоинством в 1, 3, 5 и 10
червонцев, выпущенные в 1937 г., были первыми деньгами, на которых
изображен В. И. Ленин. Известно, что Владимир Ильич категорически
возражал против помещения его портретов на денежных знаках. Но
стремление увековечить образ великого вождя народа проявлялось уже в
первые годы Советской власти.
Свидетельством этого служат и купюры в 250 и 500 руб., выпущенные
Краевым исполнительным комитетом Советов Северного Кавказа в 1918 г.
На них внутри виньетки искусно воспроизведено слово “Ленин”.
Заметить его можно только при внимательном рассмотрении дензнака. На
этих деньгах имеется изображение сеятеля и косаря.
В том же 1918 г. денежные знаки с революционной символикой появились
и на Урале (рис. 1—2). Надпись на них гласила: “Рабочее и
крестьянское правительство Российской социалистической федеративной
советской республики. Екатеринбургское отделение Государственного
банка”. Пятирублевый билет украшен изображением красноармейца и
матроса, выполненным художником В. С. Ульяновым. В условиях
инфляции, когда в обращении были самые различные знаки периода
гражданской войны, этот областной кредитный билет, имевший черты
агитационного плаката, приобрел особенную популярность у населения.
Такие деньги мобилизовывали массы на борьбу с контрреволюцией, с
белогвардейцами. Сохранилось несколько уральских пятирублевок (рис.
3) с типографской надпечаткой на русском и немецком языках,
сделанной после получения вестей о революции в Германии:
“В память первого года гражданской борьбы Российской
социалистической федеративной советской республики — немецкому
пролетариату и его вождю Карлу Либкнехту от пламенно-боевого
пролетариата Урала.
Да здравствует ясный ум, горячее сердце и мозолистая рука
пролетариата всего мира! Да здравствует коммунизм! Исполнительный
комитет Областного Совета рабочих, крестьянских, казачьих и
красноармейских депутатов Урала”.
В 1923—1925 гг. были введены в обращение денежные знаки с
изображениями рабочего, крестьянина и красноармейца —
воспроизведение с работ скульптора И. Д. Шадра. Социалистические
преобразования в нашей стране запечатлели и другие рисунки,
помещенные на денежных знаках, На общегосударственной купюре “Три
рубля золотом” 1924 г. изображены рабочий и крестьянин, читающие
книгу, а на пятирублевом билете того же выпуска — трактор с
многолемешным плугом.
На билетах государственного банка СССР в 1937 г. впервые появился
портрет В. И. Ленина. На купюре в один рубль образца 1938 г.
изображен шахтер с пневматическим отбойным молотком, в три рубля —
красноармеец, в стальной каске, в пять рублей — летчик с парашютом у
самолета-истребителя. После Великой Отечественной войны в 1947 г.
вновь были выпущены билеты Государственного банка СССР достоинством
в 10, 25, 50 и 100 рублей с портретом В. И. Ленина, выполненным
заслуженным деятелем искусств С. И. Аферовым.
ДЕНЕЖНЫЕ ЗНАКИ ДМИТРОВСКОГО УЕЗДА
До Великого Октября однообразные рисунки денежных знаков заполнялись
орнаментами, изображениями представителей дома Романовых и эмблемами
монархической государственности.
При Временном правительстве в истощенной войной России усугубилось
резкое падение ценности бумажных денег. Были выпущены в несметном
количестве бумажные “керенки” примитивных рисунков с изображением
двуглавого орла, но уже без короны.
Безостановочное обесценение и падение валюты, особенно усилившееся в
период гражданской войны и иностранной интервенции, повлекли за
собой недостаток денежных знаков. На местах появилось множество
разнообразных эмиссий: белогвардейских и националистических
“правительств”, земских, городских самоуправлений, кооперативных и
других организаций и даже частных предприятий.
Все эти денежные знаки ныне являются историческими документами
пережитой нашей страной тяжелой эпохи, предметом изучения историками
и экономистами, объектами собирательства музеями и большим числом
коллекционеров.
Великий Октябрь дал нам впоследствии новые денежные знаки с
эмблемами, созвучными эпохе строительства социализма нашей Родины.
С целью восполнения недостатка денежных знаков декретом Совнаркома в
феврале 1918 г. были введены в обращение наравне с прежними
кредитными билетами облигации займа Свободы 1917 г. младших купюр
(до 100 руб.), билеты и обязательства Госказначейства и купоны
государственных процентных бумаг.
С марта 1919 г. появились в обращении первые советские расчетные
знаки малого формата достоинством в 1, 2 и 3 рубля (без даты) с
изображением герба РСФСР. Однако они не могли обеспечить потребности
страны в разменных знаках, тем более в условиях гражданской войны. В
результате этого появились различные “местные” денежные суррогаты.
К автору этих строк неожиданно поступил один экземпляр денежного
знака Дмитровского Уисполкома достоинством в 3 рубля, сведения о
котором ни в литературе, ни в каталогах не публиковались (рис. 4).
Это обстоятельство заставило обратиться по месту осуществления
Дмитровской “эмиссии”. Научный сотрудник Дмитровского краеведческого
музея Р. Ф. Хохлов сообщил, что в музее имеются купюры: два
экземпляра трехрублевых и один — пятирублевый.
Сведений об этом выпуске не сохранилось. Возможно, что существовала
и однорублевая купюра. Можно предполагать, что денежные знаки были
отпечатаны в Дмитрове (в бывшей частной типографии Н. А. Вашкевича,
перешедшей в 1917 г. в ведение Исполкома). Боны односторонние,
отпечатаны на простой, желтоватой бумаге, одинакового формата.
Бумага подобна тонким обложкам тетрадей и других изданий этой
типографии.
По воспоминаниям В. В. Минина, бывшего первым руководителем
партийной организации в 1917 г. (в 1936—1960 гг. — директор
Дмитровского музея), известно, что в 1918 г. в связи с нехваткой
бумажных денег в уезде уездный комиссар финансов Ф. С. Андронов
принял решение выпустить в обращение расчетные знаки достоинством в
3 и 5 рублей для использования их в пределах уезда, но эту местную
“инициативу” вскоре запретил Московский финотдел и население ими
пользовалось всего около месяца.
Кто из художников явился автором проекта этих знаков, установить не
удалось.
Часть знаков, остававшаяся в Музее, не сохранилась в последующие
годы, оставив о себе лишь память у Дмитровский краеведов, и ныне
представляет собой большую редкость.
ЗАГАДКИ КРОНШТАДТСКИХ БОН
В 1921 г., когда было широко распространено увлечение
коллекционированием бумажных денежных знаков революции и гражданской
войны, автор этих строк случайно приобрел у коллекционера два
бумажных денежных знака г. Кронштадта в 5 и 10 копеек, без указания
года их выпуска (рис. 5—6). Эти знаки пролежали в коллекции до
настоящего времени. Вопрос об их происхождении на протяжении
полувека оставался неясным. Среди собирателей бумажных денежных
знаков СССР было распространено мнение, что боны являются
коллекционерской фальсификацией 20-х годов. Ни в один из каталогов
бумажных денежных знаков они не включены. Не известны они и во
многих музеях. В коллекциях частных лиц, возможно, имеются единичные
экземпляры.
Много лет спустя удалось установить, что меньшевистская газета
“Единство”, редактировавшаяся Алексинским, опубликовала 3 июля 1917
г. следующую заметку: “Кронштадтский совет рабочих и солдатских
депутатов горячо возражает на упрек будто бы желает отделаться от
остальной России. Он называет это клеветой. Но вот вчера нам
доставили следующий документ: “Кронштадтская Республика. Временный
бон. 5 копеек. Действителен в пределах Вольного острова Котлина.
Серия БКС № 165”. Итак, Кронштадтская Республика со своим,
собственным денежным обращением! Но что такое республика, как не
самостоятельное государство? И что же такое ее образование, как не
отделение от республики всероссийской? Вольный остров Котлин не
желает отделиться от России, потому что он уже отделился!”.
Еще в мае 1917 г. отказ кронштадтцев от беспрекословного подчинения
Временному правительству обусловил его стремление ограничить
руководящую роль большевиков в Кронштадтском совете.
Газета “Единство” требовала расправы с кронштадтцами, как с “врагами
народа”1.
В 1965 г. автору удалось приобрести польскую иллюстрированную
книжку2. В ней сказано:
“Среди народов, стремящихся к независимости своего существования на
основе политики революционной России, был также и Кронштадт,
провозгласивший на острове Котлин независимую республику во имя
лозунга свободы и стремящийся к выпуску мелких, но твердых денежных
знаков...
Малая и временная республика успела выпустить свои маленькие боны.
Боны напечатаны на бумаге с темно-коричневым оттенком. Под
изображением боны надпись: “Пятикопеечная бона выпущена в России во
время революции “Кронштадтской республикой”.
Эта книжка навела на мысль, что указанная в ней бона не являлась
коллекционерской фальшью, так как в те годы собирание бумажных
денежных знаков практически еще не существовало.
Сам факт воспроизведения этой боны в польской книге в 1918 г.
заставлял задуматься, кому был нужен “выпуск” этих бон в то время,
каким политическим или иным целям он мог служить? Можно полагать,
что этот “документ” соответствовал интересам империалистических
кругов Запада, пытавшихся любыми средствами спровоцировать раскол
среди революционно настроенного флота и населения. Известно, что
хотя весной 1917 г. в Кронштадтском совете рабочих и солдатских
депутатов большинство депутатских мест не принадлежало большевикам
(фракция большевиков имела не более четверти голосов), но за
большевиками шли широкие массы, и с мая 1917 г. они в Совете
фактически занимали руководящее положение.
Буржуазная, кадетская и меньшевистско-эсеровская печать вела”
“неимоверно шумную, злостную, бешеную кампанию клеветы и травли,
против Кронштадта, обвиняя его в желании “отложиться от России”, —
писал В. И. Ленин в статье “Уроки революции”3. В. И. Ленин выдвинул
лозунг “Вся власть Советам!”, и этот призыв явился руководством к
действию среди рабочих, солдат и матросов Кронштадта.
Сведения о кронштадтских бонах стали известны коллекционерам нашей
страны, и в январе 1922 г. в журнале “Северная корреспонденция” (№
4, г. Архангельск) появился запрос: “Можно ли считать за
действительно революционные боны Кронштадтского Вольного острова
Котлина в 5 и 10 копеек?”. Редакция опубликовала ответ, что “точных
сведений не имеет...”. А в журнале “Советский бонист” (№ 1—2,. 1923
г.) в разделе “Черная доска” указано, что эти боны “никогда не
выпускались и все имеющиеся в обращении (среди коллекционеров — Я.
Ш.) являются продуктами грубой фальсификации и выпущены в
Петрограде”.
П. 3. Сивков, с 1928 г. по 1941 г. бывший начальником Центрального
военно-морского музея, пишет, что в Кронштадт “началось
паломничество корреспондентов не только российских, но и
французских, английских и др. иностранных газет. Специально приехал
даже один американский филателист, собиравший марки и денежные знаки
всего мира. Но велико было его разочарование, когда,
разрекламированный “Единством” редкий для коллекционера образец
денежного знака нигде не удалось найти”4.
В этой книге имеется фотография боны Кронштадта с надписью:
“Меньшевистская фальшивка — 5-копеечный денежный знак, якобы
издаваемый в “Кронштадтской республике”, фото из газеты “Единство”
за 3 июля 1917 года”. Ссылка П. 3. Сивкова на то, что в книге
воспроизведена фотография из газеты “Единство” заставляет думать,
что и в руководимом им музее такой знак в то время отсутствовал.
Теперь обратимся к анализу тех “малых документов истории”, которыми
мы располагаем. По коллекциям известны только две боны —
достоинством в 5 и 10 копеек. Снимок последней в литературе не
воспроизводился.
В польской книге воспроизведен не типографский оригинал боны в 5
коп., а “серия БКС” № 160 с буквой “ъ” в тексте, в слове “Вольнаго”
имеется буква “а”. На этом снимке — слово “Вольнаго” с переносом
одного слога на другую строку. Весь текст боны на этой фотографии не
обрамлен рамкой и явно вычерчен неумелым чертежником. Возможно, что
эта фотография сделана не с типографского оригинала, а с его
описания. Неправильно указано, что бона напечатана на бумаге с
темно-коричневым оттенком. Быть может, следует предполагать, что
неизвестный чертежник явился автором этих примитивных знаков,
впоследствии с исправлениями, сделанными в типографии газеты
“Единство”, опубликовавшей знак в 5 коп. В книге П. 3. Сивкова этот
знак воспроизведен со следующими типографскими изменениями: текст —
четкий типографский; буква <<еЬ” заменена буквой “е”; слово
“Вольнаго” оставлено без изменений, но не имеет переноса на другую
строку; вместо числа “160” на знаке “165”. Весь текст обрамлен
рамкой.
Наконец, имеющийся в коллекции экземпляр в 5 коп. той же серии № 165
имеет рамку несколько другого рисунка и слово “Вольного” со второй
буквой “о” вместо “а”. Знак в 10 коп. имеет серию “ВТР” №320 и ту же
рамку, что и предшествующий знак.
Во всех указанных выше знаках слово “серия” имеет букву “i” после “р”.
Текст — только на лицевой стороне.
Знаки сделаны на белой бумаге, окрашенной на лицевой стороне в
кирпично-красный цвет, тогда как в польской книжке указано, что эти
знаки темно-коричневого цвета. Воспроизведена же бона в 5 коп. в
белом цвете (на белой бумаге), хотя другие, не кронштадтские боны,
напечатаны в цвете, близком к типографским “оригиналам”.
Заслуживает внимания и то обстоятельство, что воспроизведенный в
книге П. 3. Сивкова и имеющийся у нас знак одной и той же серии 165,
одного и того же достоинства имеет разные рамки. Это, несомненно,
указывает на разные их “эмиссии”, немногочисленность этих
“выпусков”, а не на государственную эмиссию. Номер же “160” в
польской книжке, а на нашей боне и в книге П. 3. Сивкова “165”,
позволяет думать, что они были выпущены в количестве не более 100
экземпляров в каждом из этих двух упомянутых “вариантов”.
Эти денежные знаки Кронштадта являются малыми памятниками истории
борьбы за построение нового общества, политической и экономической
жизни в период образования нашего единого социалистического
государства.
Примечания:
1 Флеровский И. П. Большевистский Кронштадт в 1917 г. Л., 1957.
2 Памятки войны (мелкие деньги). Варшава, 1918. Администрация: ул.
Круга, № 13, тетрадь I. На польском языке. Подписано к печати 23/IX
1917 г. (т. е. до-Великой Октябрьской социалистической революции).
3. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 34, с. 64.
4. Сивков П. 3. Кронштадт. Страницы революционной истории. Л.:
Лениздат, 1972, с. 186—187.
Советский коллекционер, 1980(18), С.125-132. |
