Боны Артемовского золотого рудника
Артемовский золотой рудник расположен в верховьях речки Ольховки на
территории нынешнего Курагинского района на юге Красноярского края.
Месторождение золота было открыто здесь в 1912г., добыча началась в
1913-1914 г. В 20-е годы рудник входил в систему горнодобывающих
предприятий Ольховского золоторудного района. Основанный в 1860 г.
поселок Ольховка при советской власти был переименован в Артемовск,
в честь революционера Артема (Ф. А. Сергеева) и относился к
Минусинскому уезду.
Причина выпуска местных бон Артемовского рудника в 1924 г. была
обычной для того времени - острая нужда в денежных знаках малого
достоинства.
По заказу администрации рудника, в Минусинской гостипографии
отпечатали следующие боны, имевшие названия: 10 коп., 90x105 мм; 15
коп., 90x105 мм.; 20 коп., 90x105 мм.; 50 коп., 90x105 мм.; 1руб.,
110x180 мм.; 2 руб., 110x180 мм.; 3 руб., 110x180 мм.; 5 руб.,
110x180 мм.
Боны отпечатаны на бумаге белого цвета, обратная сторона чистая,
размер - ширина на высоту.
В обращении боны находились недолго. В статье «О бонах Артемовского
золотого рудника (Журнал «Советский коллекционер», 1928.-М4.-С. 14:
ил.-рис. бланка боны в 20 коп.) И. Колташев писал: «Обнаружено
законченных бон - одна серия, которая, если не ошибаюсь, находится в
коллекции тр. Л. И. Иольсон (крупнейшего советского бониста начала
20-х годов - прим. ред.). Бланков обнаружено в 10 и 20коп. по 7экз.,
в 15 и 50коп. по 2 экз., в 1, 2, 3 и 5 руб. по 6 экз.».
В последующие годы было, очевидно, обнаружено еще какое-то
количество бланков, но в законченном виде боны Артемовского золотого
рудника оставались и остаются чрезвычайно редкими.
Но летом 1924 г. на Артемовском руднике вновь оказались в ходу уже
знакомые золотодобытчикам боны, которые получили название ордеров.
На бланках бон в 15 и 20 коп., 1,3 и 5 руб. пишущей машинкой были
забиты слова «Предъявителю сего касса рудника уплачивает золотом», а
в верхней части боны напечатали: «Ордер на получение товаров в лавке
Е. Г. Рабкоопа на Артемовском руднике».
В 20-е годы красноярские бонисты знали о существовании этих ордеров
(о них упоминается в статье И. Колташева), но ни самих ордеров, ни
каких-либо данных об их выпуске они, очевидно, не имели. Нет о них и
никаких сведений ни в одном каталоге бон.
Возможно, история происхождения и обращения ордеров так и осталась
бы неизвестной, если бы не случай, приключившийся 4 сентября 1924 г.
с жителем села Курагинского, торговцем мануфактурой, Леонидом
Васильевичем Ходовым.
В этот день он предъявил в Минусинский уездный финотдел рублевый
ордер Артемовского рудника, который вызвал в финотделе настоящий
переполох. Ведь всякого рода денежные суррогаты были запрещены
Наркомфином еще в марте 1924 г., а тут, оказывается, под боком у
уездного финотдела они и полгода спустя продолжают обращаться.
В губернский финотдел и к губернскому прокурору в Красноярск
отправляются сообщения об обнаружении товарного ордера и с
предложением привлечь «виновных к законной ответственности и к
принятию самых решительных мер к незамедлительному прекращению
выпуска ордеров путем опечатывания кассы Артемовского рудника».
Препровождался в губфинотдел и сам злополучный товарный ордер за №
923 (однако, в деле, хранящемся в Госархиве Красноярского края,
оказался не подлинник, а лишь машинописная копия ордера).
Одновременно от Артемовского рудника было потребовано немедленно
изъять ордера из обращения.
Затем из губфинотдела в Минусинск пришла депеша, в которой
предлагалось «незамедлительно представить полные и исчерпывающие
материалы: когда были выпущены подобные ордера, на какую сумму,
какой срок хождения, какие и каким образом операции были с ними
произведены, какие меры были приняты рудником на Ваше требование
изъятия ордеров и т. д., дабы иметь исчерпывающие материалы для
привлечения виновных к ответственности».
17 октября 1924 г. из треста «Еиисейзолото» в Минусинский уездный
финотдел пришел ответ: «... выпуск товарных ордеров был произведен
исключительно для упрощения расчетов с Е. Г. Рабкоопом. Ордера были
выпущены на 3630 руб. в следующих достоинствах: 5 руб. на 2500 руб.,
3 руб. - 750 руб., I руб. - 250 руб., 50 коп. -100 руб., 15 коп. -
30 руб., и 13 августа на 2550 руб. 3-х рублевого достоинства.
Срок хождения ордеров на самом ордере на предусмотрен, но он
ограничивался временем обратной сдачи их Е. Г. Рабкоопом Управлению
рудника на предмет расчета с ним. Ордера выдавались только рабочим и
служащим с их на то согласия, посторонним же лицам пи одного ордера
Управлением выдано не было. Если они и оказались у частных лиц, то
только потому, что рабочие, приобретая кое-какие товары у
приезжающих, расплачивались этими ордерами. Помимо указания на
ордере, что ордер выдан на получение товаров в местном рабкоопе,
было сделано письменное объявление о том, что указанные ордера
существуют только для расчета с Рабкоопом. Предъявившему в уфинотдел
ордер Ходову было сделано особое предупреждение о том, чтобы он
воздерживался от приема ордеров, не предназначенных заменять собой
денежные знаки. Письменного соглашения с Рабкоопом в отношении
приема им ордеров заключено не было. По словесному же договору
Управление рудника обязано было принимать ордера обратно, как
долговые обязательства, удостоверяющие забор рабочих. При сдаче
ордеров обратно Рабкоопу выдавался наряд на получение денег в
правлении треста в Красноярске.
Ордера изъяты из обращения с 25 сентября с. г. Способ изъятия
ордеров из обращения - прекращение выдачи их, выкуп имеющихся
ордеров в Ё. Г. Рабкоопе и обратный прием их от работающих, согласно
специально вывешенного о том объявления».
Опрошен был и заваривший всю эту кашу 25-летний Л. Ходов. Из его
объяснений следовало, что он возил мануфактуру на Артемовский
рудник, где и продавал ее, получая вместо денег ордера. Ордера
сдавал в контору рудника, получая взамен так называемые «наряды», по
которым в Красноярске, в правлении «Енисейзолото» ему выдавали
деньги. Путь сложный, но вынужденный. Кроме того, как утверждал
Ходов, он рассчитывался ордерами Артемовского рудника с буфетчиком
на пароходе «Спартак», курсировавшем по Енисею.
Судя по всему, ордера обращались и между жителями всего района,
будучи в то сложное для экономики время надежной «твердой» валютой.
Л. Ходов сообщил и такой любопытный факт: «на разведке (отделении)
Чибижек того же треста выпущены свои ордера, которые могут быть
обменены только на «Чибижек»!
Чибижек - небольшой поселок в Саянских горах, где тоже добывалось
золото и где также, как и на Артемовском руднике, оказывается,
существовали свои денежные суррогаты, причем, совершенно неизвестные
бонистам. Впрочем, никаких других сведений о чибижекских бонах,
помимо сообщения торговца Ходова, найденного в архивном деле,
отыскать не удалось.
А спустя семьдесят с лишним лет в Чибижеке вновь возникли денежные
проблемы. Так, в январе 1996 г. в газетах прошло сообщение о
забастовке на шестой шахте Артемовского рудника, расположенного в
поселке Чибижек. Но если в 1924 г. здесь не хватало, в основном,
разменной наличности, то в 1996 г. денег золотодобытчикам не
выдавали совсем ! И двадцать пять женщин - машинистов насосных
установок, не получавших зарплату полгода, решили не выходить из
шахты на поверхность до той поры, пока им не выдадут заработную
плату.
Судя по всему, ни ордера Артемовского золотого рудника, ни неведомые
чибижекские ордера не сохранились. И все-таки возможность
обнаружения даже самых редких, казалось бы, исчезнувших бон всегда
существует. В истории отечественной бонистики примеры тому есть
(если только какие-либо фальсификаторы не постараются их изготовить
- прим. ред.).
В. ЧАГИН, г. Красноярск |
