Бумажные денежные знаки — бонистика

Государственный банк в годы Первой мировой войны (1914—1917 гг.).
 

До Первой мировой войны Государственный банк сочетал в своей деятельности функции центрального эмиссионного и ведущего коммерческого банка Российской империи. В экстремальных военных условиях ему, как и другим центральным банкам европейских стран, пришлось резко изменить характер операций. На первый план вышла задача обеспечения финансирования военных расходов.

27 июля 1914 г. император Николай II подписал указ, согласно которому “временно, впредь до минования чрезвычайных обстоятельств” прекращался размен кредитных билетов Государственного банка на золото. Решение это, как вспоминал позднее П.Л. Барк, занимавший пост министра финансов в 1914—1917 гг., было вызвано необходимостью сохранить золотой запас, “грозивший исчезнуть при массовом истребовании вкладов перед лицом надвигавшейся войны”¹.

Кроме того, Государственному банку предоставлялось право выпускать ничем не обеспеченные кредитные билеты на сумму до 1200 млн. руб., тогда как ранее право банка на эмиссию без золотого обеспечения ограничивалось суммой 300 млн. рублей. Наконец, банку поручалось “в случае истребования находящихся на его счетах сумм казны учитывать краткосрочные обязательства государственного казначейства в размере, вызываемом потребностями военного времени”². Так было положено начало превращению центрального банка страны в инструмент финансирования военных расходов.

Похожую трансформацию пережили центральные банки и других вступивших в войну держав. “Сейчас все почти центральные банки воюющих стран, — отмечали современники, — имеют главным своим клиентом-должником государство, затрачивают львиную долю своих средств, получаемых от эмиссионной операции, на финансирование войны. Обычные же активные коммерческие операции, в частности учет векселей, бывший в нормальное время основным нервом деятельности центрального банка, приобретают в сравнении с кредитованием государства совершенно второстепенное значение…”³

Однако в отличие от центральных банков других европейских стран в России Государственный банк находился под непосредственным руководством Министерства финансов, что облегчало задачу трансформации его в орган финансирования военных расходов. Управляющим Государственным банком в период с 1914 г. до Февральской революции 1917 г. был И.П. Шипов, сменивший на этом посту А.В. Коншина.

Проводившаяся банком усиленная денежная эмиссия без золотого покрытия наряду с налоговыми и займовыми поступлениями являлась основным источником финансирования расходов на ведение войны. За 1915—1916 гг. эмиссионное право Государственного банка расширялось четырежды, в результате объем бумажных денег, выпущенных царским правительством за годы войны, вырос по сравнению с довоенным уровнем в 5,6 раза. Как следует из данных, приведенных в таблице 1, не обеспеченные золотом кредитные билеты стали едва ли не единственным платежным средством, их доля в общей денежной массе увеличилась с 71 до 98—99%. Как отмечал один из крупнейших дореволюционных экономистов М.В. Бернацкий, “в России почти все денежное обращение сверху донизу бумажное”⁴.

Таблица 1. Денежное обращение в России в 1914—1916 гг. (млн. руб.)⁵

К началу войны в обороте помимо бумажных денег находились и другие денежные знаки: золотая монета на сумму 467,7 млн. руб., банковая и разменная серебряная монета на 122,1 млн. руб. и медная разменная монета на 18,5 млн. рублей. После приостановки размена бумажных денег на золото правительство попыталось изъять из обращения золотую монету для поддержания государственного золотого запаса. Однако население предпочло тезаврировать царские “империалы”, не желая возвращать их в казну. В итоге к 1 января 1917 г. на руках у граждан оставалось на 436 млн. руб. золотой монеты, практически не участвовавшей в обороте.

В 1915—1916 гг. из обращения постепенно выпали банковая и разменная серебряная монета, а затем и медные деньги, которые также стали использоваться как более надежное по сравнению с обесценивавшимися кредитными билетами средство накопления. Несмотря на усиленный выпуск металлической монеты в первые два года войны, почти вся она осела в “кубышках”. Разменная монета все шире замещалась в обороте бумажными марками и прочими суррогатами денег.

Накачивание оборота бумажными платежными средствами вело к разбуханию денежной массы при одновременном снижении ее реальной стоимости. Инфляция усиливалась и в результате уменьшения объема золотого запаса Государственного банка, связанного с выполнением союзнических финансовых обязательств и оплатой военных заказов. По официальным данным, сумма золотого фонда банка за 1914—1916 гг. выросла с 1695 до 3617 млн. руб., однако около 2/3 этого запаса (2330 млн. руб.) значилось как “золото за границею”⁶.

Основную часть золотых авуаров Государственного банка за границей к 1917 г. составлял так называемый английский кредит на сумму 200 млн. ф. ст. (около 2 млрд. руб. по довоенному курсу), предоставленный правительством Великобритании осенью 1915 г. “в качестве покрытия для выпусков кредитных билетов” с обязательствами российского казначейства в качестве обеспечения. Россия не имела права расходовать его на другие цели ни в Англии, ни в других странах-союзниках. После заключения мира кредит должен был быть аннулирован. Эта операция фактически представляла собой обмен “дружескими векселями” между союзниками по Антанте, и реального золотого содержания русскому рублю она не добавила⁷.

Российское же золото из подвалов Государственного банка в Петрограде перекочевывало в Англию и Соединенные Штаты Америки в качестве платы за кредиты на производство вооружения. Если к 1916 г. золотой фонд банка составлял 1614 млн. руб., то год спустя — уже только 1476 млн. руб., причем уменьшился он исключительно за счет вывоза российского золота за границу⁸.

За годы войны кардинально изменились отношения Государственного банка с казной. Из должника казначейства главный банк страны превратился в крупнейшего кредитора правительства. Если к 1914 г. средства казны представляли значительную часть банковского баланса (31,3% всех пассивов), то к 1917 г. их доля сократилась до 10,7%. Напротив, удельный вес казенных расходов в балансе Государственного банка вырос с 1,8 до 61,6% (см. таблицу 2). Именно “счета казны” стали основной статьей активов банка, увеличившись за 1914—1916 гг. более чем в 150 раз — с 54,3 до 7792 млн. рублей.

Таблица 2. Основные статьи баланса Государственного банка на 1 января 1914—1917 гг. (млн. руб.)⁹

Денежная эмиссия и финансирование казначейства стали причиной резкого роста суммарного баланса банка. При неизменном основном капитале он увеличился за годы войны в 4,5 раза. Заметим, что расширение масштабов операций Государственного банка проходило без значительного увеличения количества его служащих. Число учреждений банка (контор, отделений, агентств) к 1914 г. составляло 146, количество служащих — 11 тыс. человек. К 1917 г. эти показатели достигли 191 и 14,4 тыс. человек соответственно. Около 30% личного состава Государственного банка было мобилизовано в действующую армию, к работе в банке активнее стал привлекаться женский персонал, численность которого выросла за годы войны с 0,3 до 1,4 тыс. человек¹⁰.

Финансирование банком казны выражалось как в предоставлении непосредственных ссуд государству, так и в косвенном кредитовании при реализации государственных займов.

Непосредственные заимствования совершались в виде учета в банке 5-процентных краткосрочных обязательств казначейства, представлявших собой долговые обязательства государства (векселя), выдаваемые на срок от 3 до 12 месяцев. Учет их в Государственном банке служил обеспечением эмиссии кредитных билетов. Обязательства казны попадали также на денежный рынок, ими отчасти оплачивались поставки государству для военных нужд. Поэтому краткосрочных обязательств казначейства в обращении находилось больше, чем оседало в портфеле Государственного банка. Пятипроцентные обязательства казначейства совершенно вытеснили из оборота так называемые серии — 4-процентные билеты государственного казначейства, принимавшиеся Государственным банком по всем платежам по номиналу. В 1914—1915 гг. их было выпущено на 850 млн. руб., затем эмиссия была прекращена. Особое значение имело размещение 5-процентных обязательств на открытом рынке (к 1917 г. их было размещено на сумму около 2,1 млрд. руб.), поскольку именно этот источник давал казне дополнительные ресурсы, сокращая количество бумажных денег в обращении. Учет краткосрочных обязательств казны являлся главным источником доходов банка¹¹.

Не менее важна была косвенная помощь Государственного банка стране в виде участия в реализации военных займов казны. Вплоть до Февральской революции в России было выпущено государственных займов на 8 млрд. руб. номинальных, чистая выручка от реализации составила 7,5 млрд. рублей¹². Половину разместил синдикат акционерных коммерческих банков Петрограда и Москвы, другую половину облигаций на сумму 3967 млн. руб. разместили Государственный банк и привлеченные им к этой операции государственные и частные учреждения (сберегательные кассы, городские общественные банки, общества взаимного кредита и др.). Государственный банк предоставлял подписавшимся на облигации займов различные льготы (ссуды до 75% стоимости облигаций, бесплатное их хранение и т.п.), вел активную пропаганду займов, выпустив на собственные средства 1 млн. рекламных плакатов и около 10 млн. экземпляров агитационных брошюр¹³.

Интересам финансирования войны в целом была подчинена и такая важнейшая пассивная операция банка, как привлечение средств населения во вклады и на текущие счета, за счет которой банк до войны обеспечивал свои активные операции в области коммерческого кредита. За 1914—1916 гг. объем привлеченных по этой статье денежных ресурсов возрос в 5,5 раза, около 80% из них банк предоставил казне в качестве ссуды. Таким образом, если до войны банк направлял средства казны в торгово-промышленный оборот, то в 1914—1916 гг. он, напротив, использовал собранные на денежном рынке ресурсы для финансирования военных расходов государства. В связи с этим резко сократился объем учетно-ссудной операции, которая в канун войны составляла более трети (35,6%) основных активов банка, а к 1917 г. — всего 7,1% (см. таблицу 2). По оценке тогдашних экономистов, за годы войны Государственный банк превратился в эмиссионную фабрику, полностью свернув операции на рынке коммерческого кредита. На ситуацию оказывали влияние объективные факторы — сокращение товарного производства и вексельного обращения в связи с государственной мобилизацией промышленности на нужды войны, переход предприятий на наличный расчет, а также активное участие государства в товарообмене, приводившее к свертыванию свободного рынка. “Необходимость продовольствовать армию и распределять недостаточное количество предметов первой необходимости среди населения, — подчеркивалось в официальном отчете банка за 1916 г., — заставило государство взять на себя значительную часть функций торгового аппарата. Это обстоятельство… повлекло за собой резкое сокращение оборотов свободной торговли и вытеснение сделок в кредит продажей за наличный расчет”¹⁴. Примечательно, что в 1916 г. Государственный банк практически прекратил выдавать ссуды под хлеб частных владельцев (в довоенный период эти операции были одними из наиболее выгодных в коммерческом отношении).

В начале ХХ в. в деятельности Государственного банка явственно прослеживалась тенденция к превращению в “банк банков”. После начала Первой мировой войны он пытался продолжить эту линию, оказав, в частности, услугу акционерным коммерческим банкам по урегулированию их долгов на иностранных рынках и заключив с Французским банком соглашение о кредите на 500 млн. франков (около 188 млн. руб. по довоенному курсу). Кредит предназначался для стабилизации курса рубля по отношению к другим валютам. Однако на внутреннем рынке Государственный банк не оказал коммерческим банкам существенного содействия. Исключением являлся кредит на сумму 425 млн. руб. для погашения их срочных обязательств, предоставленный банкам сразу после начала войны. К концу 1914 г. эта ссуда была полностью погашена акционерными банками.

Направляя ресурсы на финансирование военных расходов, Государственный банк не мог в сколько-нибудь значительном масштабе поддерживать кредитами коммерческие банки. Сумма кредитов, предоставленных этим учреждениям, за 1914—1916 гг. выросла незначительно — с 519,5 до 742,2 млн. руб., притом большую часть долга составляли ссуды под процентные бумаги, связанные прежде всего с участием коммерческих банков в реализации государственных займов. К 1917 г. Государственным банком было выдано таких вспомогательных кредитов почти на 260 млн. рублей¹⁵.

За годы Первой мировой войны значительно уменьшились объемы операций с векселями и подтоварных кредитов. Объем ссуд под процентные бумаги, напротив, возрос. Однако в условиях войны эта операция изменила свой характер: по признанию руководителей банка, прирост был обусловлен не сделками с бумагами коммерческих компаний, а “залогом облигаций внутренних военных займов частными банками, а также частными лицами и учреждениями”¹⁶.

Центральное место в активных операциях банка заняли операции, связанные с эмиссией внутренних займов. “До 1914 года, — отмечалось в отчете Государственного банка за 1916 г., — главным объектом коммерческих операций банка являлся вексель, а не процентные бумаги; в последние два года наблюдается обратное соотношение, объясняемое не только сокращением в стране вексельного обращения, но и главным образом тем, что ссудная под бумаги операция банка обслуживает теперь нужды государственного кредита, ускоряя и облегчая реализацию военных займов”¹⁷.

Даже такая приоритетная сфера, как строительство и эксплуатация зернохранилищ-элеваторов, которую банк энергично осваивал в 1900-х годах, в условиях войны была значительно сокращена. В 1915 г. все элеваторы банка были переданы в ведение Министерства земледелия, хранилища заполнялись зерном, приобретенным уполномоченными этого ведомства, отпуск хлебов стал осуществляться исключительно для нужд действующей армии¹⁸. Поэтому почти прекратилась популярная в крестьянской среде операция выдачи Государственным банком ссуд под залог зерна частных владельцев, равно как и комиссионная продажа банком их хлеба, распространенная перед войной.

После Февральской революции деятельность Государственного банка развивалась в общем русле экономической политики Временного правительства. Политика эта продолжала линию царской администрации на финансирование войны путем бумажно-денежной эмиссии и с помощью внутренних займов. Однако масштабы этих операций резко возросли в связи с растущей дезорганизацией экономической жизни. За те семь месяцев, когда Временное правительство находилось у власти, эмиссионное право Государственного банка расширялось пять раз, в результате эмиссия составила 10 млрд. рублей.

Кредитных билетов за эти полгода было выпущено на 7,3 млрд. руб. (для сравнения: царским правительством их было выпущено на 8,3 млрд. руб. за 2,5 года войны). “Непосредственными причинами громадного выпуска кредитных билетов, — отмечалось в представлении министра финансов М.В. Бернацкого 6 октября 1917 г., — были не только крупные позаимствования казны в Государственном банке на военные расходы, но также значительные затраты банка по кредитованию закупочных операций Министерства продовольствия… Все более значительная часть военных расходов покрывается за последнее время за счет бумажно-денежного источника”¹⁹. К октябрю 1917 г. страна была наводнена бумажными деньгами нового образца — “думскими” билетами (достоинством 250 и 1000 руб. с изображением Таврического дворца в Петрограде, где заседала Государственная Дума) и так называемыми керенками (в 20 и 40 руб. упрощенного образца, которые выпускали на плохой бумаге цельными, неразрезанными, листами).

В марте—октябре 1917 г. эмиссия кредитных билетов утвердилась в качестве главной статьи баланса Государственного банка, составляя около 3/4 его пассива (см. таблицу 3).

Таблица 3. Основные статьи баланса Государственного банка на 1 марта и 1 октября 1917 г. (млн. руб.)²⁰

Нельзя сказать, что Временное правительство недооценивало угрозу бумажной эмиссии как мощного инфляционного фактора. В проекте обращения первого кабинета Г.Е. Львова к населению страны, подготовленном в апреле 1917 г., прямо говорилось: “Самая серьезная опасность заключается в необходимости до конца войны продолжать выпуск бумажных денег, что роняет покупательную силу рубля и тем самым ведет к удорожанию жизни и к ухудшению общих условий народно-хозяйственной жизни”.

Лидерам правительства выход из этой ситуации виделся в эмиссии новых внутренних займов, “ослабляющих необходимость новых выпусков бумажных денег”²¹. Большие надежды возлагались на так называемый “Заем Свободы”, подписка на который открылась в апреле 1917 года. Для реализации займа был образован эмиссионный синдикат в составе Государственного банка и группы акционерных коммерческих банков, обязавшихся принять от правительства облигаций займа на сумму 3 млрд. руб. по цене 85 руб. за 100 номинальных. К сентябрю 1917 г. эмиссия займа на общую сумму около 3 млрд. руб. (из них около 1,5 млрд. руб. реализовывалось через Государственный банк и сберегательные кассы) была в целом успешно завершена²². Подписчики имели право заложить приобретенные ими облигации в Государственном банке на льготных условиях. Чаще всего залог проводился по статье “Ссуды под процентные бумаги”, что обусловило рост объемов учетно-ссудной операции банка за март—октябрь 1917 г. в 2,5 раза (см. таблицу 3).

Однако “Заем Свободы” не помог сдержать рост денежной эмиссии — по ежемесячным балансам Государственного банка прослеживается, что лишь в апреле темп эмиссии несколько снизился, но затем маховик начал раскручиваться с новой силой. Растущие расходы на войну и общеэкономический кризис не оставляли правительству выбора. “У нас нет никакого другого способа непосредственно сейчас же заполучить в свое распоряжение денежные знаки… — признавался министр труда М.И. Скобелев. — Нет более надежного и верного источника, как все тот же злосчастный станок Экспедиции заготовления государственных бумаг”²³. После февраля 1917 г. это предприятие в Петрограде, на котором печатались бумажные деньги, являлось едва ли не единственным в стране, резко увеличившим объемы производства.

В результате уменьшения золотого запаса единственным покрытием эмиссии кредитных билетов являлись учтенные Государственным банком краткосрочные обязательства казны. При Временном правительстве от учета выпусков краткосрочных обязательств на общую сумму 10 млрд. руб. в казну поступило 8,2 млрд. рублей. Подавляющая часть обязательств (на 6,2 млрд. руб.) была принята к учету Государственным банком, а остальные размещены на денежном рынке.

Постоянное пополнение денежного оборота новыми платежными средствами сопровождалось, как это ни парадоксально, острым дефицитом денежных знаков. Во второй половине 1917 г. Государственному банку приходилось даже прибегать к временному закрытию отделений или выдаче суррогатов денег — казначейских “серий”. Причина кризиса заключалась в опережающем росте товарных цен: за второе полугодие 1917 г. количество денег в обращении возросло по сравнению с началом 1914 г. в 8,2 раза, а индекс товарных цен — в 11,7 раза²⁴.

Кроме того, почти полностью прекратился возврат денег в казну: к осени 1917 г. из 20 млрд. руб. денежных знаков, выпущенных в обращение царским и Временным правительствами, на руках у населения оставалось около 13—14 млрд. рублей²⁵. Имущие слои городского населения предпочитали припрятывать деньги, особенно крупные купюры. В свою очередь, и крестьянство, напуганное введенными Временным правительством твердыми ценами на хлеб при продолжающемся росте цен на промышленные товары, придерживало свои целковые в ожидании лучшей рыночной конъюнктуры. “Мы утоляем жажду соляным раствором, — сетовали по поводу денежного кризиса современники, — захлебываемся от бумажной водянки, а между тем ощущаем все более и более сильную жажду”²⁶.

Результатом такой политики стало абсолютное преобладание в балансе Государственного банка в активе статьи “Счета казны (краткосрочные обязательства)”, а в пассиве — статьи “Кредитные билеты в обращении”. Ту же, по сути, линию продолжили и его новые хозяева после Октябрьской революции 1917 года. Здание Центрального управления Государственного банка в Петрограде как один из важнейших пунктов было занято красногвардейцами 25 октября 1917 года. Однако вплоть до середины ноября чиновники банка игнорировали новую власть, охотно кредитуя в то же время кабинет Временного правительства, продолжавший нелегально заседать в Петрограде. Всего на эти цели было выдано около 40 млн. рублей²⁷.

Лишь во второй половине ноября большевикам удалось подавить сопротивление служащих Государственного банка, назначив в банк “главным комиссаром” В.В. Оболенского (Осинского). После национализации частных банков 14 декабря 1917 г. они были слиты с Государственным банком, преобразованным в Народный банк РСФСР. Новый банк продолжил курс своего предшественника на эмиссию бумажных денег для покрытия чрезвычайных расходов правительства. К моменту выхода России из войны по Брест-Литовскому мирному договору с Германией в марте 1918 г. бумажно-денежная масса в стране почти удвоилась по сравнению с октябрем 1917 г., увеличившись с 17,3 до 33,6 млрд. рублей²⁸. В конечном итоге эта политика в годы Гражданской войны привела к гиперинфляции и полному обесценению рубля.

Ю.А. Петров, д. и. н.

² Цит. по: Гусаков А.Д. Очерки по денежному обращению России накануне и в период Октябрьской социалистической революции. М., 1946. С. 17.

³ Цит. по: Смирнов А. Деятельность Государственного банка в 1916 году // Вестник финансов, промышленности и торговли. 1917. № 37. С. 309.

⁴ Бернацкий М.В. Денежное обращение и займы // Военные займы: Сб. ст. Пг., 1917. С. 85.

⁵ Шмелев К.Ф. Денежное обращение России в годы войны и революции (1914—1921) // Денежное обращение и кредит. Пг., 1922. Т. I. С. 12; Гусаков А.Д. Очерки по денежному обращению России накануне и в период Октябрьской социалистической революции. М., 1946. С. 21.

⁶ Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С. 8.

⁷ См.: Сидоров А.Л. Финансовое положение России в годы Первой мировой войны (1914—1917). М., 1960. С. 138—140.

⁸ Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С. 9.

⁹ Там же. С. 50—51.

¹⁰ Отчет Государственного банка за 1914 год. Пг., 1915. С. XII—XIII; Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С. XXII—XXIII.

¹¹ Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С. Х, 52.

¹² Российский Государственный архив экономики (РГАЭ), ф. 7733 — Наркомат финансов РСФСР (Министерство финансов СССР), оп. 1, д. 8577, л. 56—57.

¹³ См.: Мукосеев В.А. Военные займы России // Военные займы: Сб. статей. Пг., 1917. С. 177; Смирнов А. Деятельность Государственного банка в 1916 году // Вестник финансов, промышленности и торговли. 1917. № 37. С. 312.

¹⁴ Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С. VI.

¹⁵ Отчет Государственного банка за 1914 год. Пг., 1915. С. VII; Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С. 20—21.

¹⁶ Отчет Государственного банка за 1915 год. Пг., 1916. С. XII.

¹⁷ Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С. XIV.

¹⁸ Отчет Государственного банка за 1914 год. Пг., 1915. С. VIII; Отчет Государственного банка за 1916 год. Пг., 1917. С. XVIII—XIX.

¹⁹ См.: Экономическое положение России накануне Великой Октябрьской социалистической революции. Документы и материалы. Март—октябрь 1917. Ч. 2. М., 1957. С. 423—424.

²⁰ Там же. С. 392—393.

²¹ Там же. С. 375.

²² Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 581, оп. 1, д. 330, л. 180.

²³ Цит. по: Волобуев П.В. Экономическая политика Временного правительства. М., 1962. С. 353.

²⁴ См.: Сидоров А.Л. Финансовое положение России в годы Первой мировой войны (1914—1917). М., 1960. С. 147.

²⁵ См.: Волобуев П.В. Экономическая политика Временного правительства. М., 1962. С. 364.

²⁶ Вестник финансов, промышленности и торговли. 1917. № 39. С. 364—365.

²⁷ Временное правительство после Октябрьской революции // Красный Архив. 1924. Т. 6. С. 204.

²⁸ См.: Шмелев К.Ф. Денежное обращение в России в годы войны и революции (1914—1921) // Денежное обращение и кредит. Т. I. Пг., 1922. С. 13.

Материал подготовлен Департаментом внешних и общественных связей

Центральный банк Российской Федерации