|
Канкрин (граф Егор Францевич, 1774—1845) —
писатель и государственный деятель, родом из г. Ганау (близ
Франкфурта-на-Майне), образование получил в Германии. В 1796 г.
приехал в Россию, где жил его отец. С 1800 г. Канкрин был помощником
отца, позже служил советником экспедиции государственной экономии
при мин. внутр. дел, затем инспектором немецких колоний
Петербургской губ. Первые сочинения его (не считая романа «Dagobert»
и книг по архитектуре, написанных им в ранней молодости): «Fragmente
über die Kriegskunst nach militärischer Philosophie» (1809) и «Ueber
das System und die Mittel zur Verpflegung der grossen Armeen»
(оставшееся ненапечатанным) обратили на него внимание немецких
генералов, окружавших императора Александра I. По рекомендации
одного из них (Пфуля) К. был назначен в 1811 г. помощником
ген.-провиантмейстера, в 1812 г. — ген.-интендантом Первой армии, в
1813 г. — ген.-интендантом действующей русской армии. На нем лежали
также все обязанности по ликвидации военных расчетов между Россией и
другими государствами. За время своего управления продовольствием
армии (1812—1810) он представил отчет о положении продовольственной
части, рисующий ее в довольно мрачных красках. Назначенный в 1820 г.
членом Военного совета, он написал: «Weltreichtum, Nationalreichtum
und Staatswirthochaft» и «Ueber die Mlitär-Oekonomie im Frieden und
Kriege und ihr Wechselverhältniss zu den Operationen» (1820—1823
г.). В первом труде К., между прочим, подверг резкой критике
действия министра финансов Гурьева по изъятию из обращения части
ассигнаций (см. Гурьев). Незадолго до смерти, находясь за границей,
К. написал последнее, самое слабое сочинение свое: «Die Oekonomie
der menschlichen Gesellschafen und das Finanzwesen». Рошер
причисляет К. к сторонникам русско-немецкой школы в области
политической экономии и характеризует его направление как реакцию
против учения А. Смита. Своим научным взглядам он старался быть
верным и во время управления министерством финансов, к которому был
призван в 1823 г., на место гр. Гурьева, и которое сохранял до 1844
г. Никто из русских министров финансов так долго не оставался на
этом месте, как К. За указанный период времени вполне сложилась и
достигла своего апогея финансовая система, первым основанием которой
послужило введение подушной подати. Нося сословный характер, она
была построена всецело на обложении наименее имущих податных
классов. Когда К. сделался мин-ром финансов, следы 1812 г. и
последующих войн были еще весьма заметны. Население многих губерний
было разорено, долги правительства частным лицам платились
неаккуратно; внешний кредит был потрясен, роспись каждогодне
заключалась дефицитом. С именем К. тесно связаны восстановление
металлического обращения, укрепление протекционной системы и
улучшение государственной отчетности и счетоводства. Прекратив
изъятие ассигнаций из обращения путем заключения иностранных займов,
К. направил свои усилия на фиксирование ценности ассигнационного
рубля, колебавшейся между 380—350 к. за серебряный рубль. В
некоторых местностях, однако, ценность звонкой монеты возвышалась
так назыв. простонародным лажем, доходившим до 27 % (см.
Ассигнации). Так как восстановление номинальной стоимости ассигнаций
не представлялось возможным, то решено было произвести девальвацию
(см. Деньги). Переходной ступенью было учреждение депозитной кассы
(1839), выпускавшей депозитные билеты, обеспеченные рубль за рубль
серебром; затем взамен ассигнаций в 1841 г. выпущены кредитные
билеты и, наконец, в 1843 г. — госуд. кредитные билеты. Денежная
единица была принята крупная — рубль, хотя это был самый удобный
момент для перехода к мелкой денежной единице. В таможенной политике
K. держался системы строго покровительственной. После тарифа 1819
г., который, по словам К., убил у нас фабричное производство,
правительство нашло вынужденным прибегнуть к тарифу 1822 г.,
составленному не без участия К. За время его управления
министерством финансов состоялись частные повышения окладов тарифа,
завершившиеся в 1841 г. общим его пересмотром. В покровительственном
тарифе К. видел не только средство покровительства русской
промышленности, но также и способ получения дохода с лиц
привилегированных, свободных от прямых налогов. Понимая, что именно
при покровительственной системе особенно важно поднятие общего
технического образования, К. основал в СПб. технологический институт
и способствовал изданию полезных по этой части сочинений. Он
заботился также об улучшении отчетности и внесении большего порядка
в финансовое управление. До него смета о предстоящих доходах и
расходах представлялась в Государственный совет весьма неаккуратно и
в крайне несовершенной форме, а отчет о расходах уже исполненных —
лишь через несколько лет; о расходах 1812 и 1813 гг. совсем не было
представлено отчета. К. под влиянием Госуд. совета принял меры к
исправлению этого недостатка. Местная финансовая администрация мало
привлекала к себе внимание министра и оставалась весьма
неудовлетворительной. Усилиями К. улучшено металлическое
производство на казенных заводах, увеличена добыча золота. Стремясь
к поднятию фабричной и заводской промышленности, он упускал из виду
сельскохозяйственные промыслы и вообще сельское хозяйство. В начале
своей деятельности он интересовался судьбой казенных крестьян и с
целью противодействия малоземелью предполагал расселять их, но затем
был отвлечен другими делами, вследствие чего император Николай I
признал необходимым выделить управление государственными имуществами
из ведомства министерства финансов и поручить его особому
министерству (1837). За время управления К. сумма прямых налогов
была увеличена на 10 млн руб. сер. путем привлечения инородцев к
платежу подушной подати и пересмотра налога на право торговли. В
1842 г. увеличен был гербовый сбор. Взамен казенной (с 1818 г.)
продажи вина, понижавшей сборы и оказывавшей деморализующее влияние
на чиновничество, К. ввел откупную систему, выгодную в финансовом
отношении (против 1827 г. питейный доход увеличился на 81 млн руб.),
но еще более вредную для народной нравственности. При К. введен
акциз на табак. Учреждение в России частных банков К. не допускал,
опасаясь развития в стране искусственных капиталов, могущих принести
вред частным лицам. На том же основании он был противником
устройства сберегательных учреждений. Даже от казенных банков он не
ожидал пользы. Стремясь к сведению росписи без дефицита, путем
сбережений в расходах, К. сначала успел достигнуть уменьшения
расходов по военному ведомству; но так как частичные изменения
далеко не приводили к желанным результатам, он добился в 1836 г.
установления нормальной сметы государственных расходов. Политические
обстоятельства, однако, влекли за собой новое увеличение расходов,
для покрытия которых приходилось обращаться к заимствованиям из
казенных банков, выпуску в обращение билетов государственного
казначейства (серий) и внешним займам. К чести К. надо сказать, что
и в затруднительных обстоятельствах он ни разу не прибегал к выпуску
неразменных бумажных денег (ассигнаций). В конце концов К., хотя и
стоявший по образованию гораздо выше многих современных ему
государственных деятелей, не создал своей особой финансовой системы.
Частные улучшения, им достигнутые, рушились с его уходом и особенно
с наступлением реформ, заставших государственное хозяйство врасплох.
Вся деятельность К. проникнута одним коренным противоречием: с одной
стороны, высоким тарифом поддерживалось фабричное производство, с
другой — налогами, ложившимися на массу народа, уничтожался
внутренний рынок. Ср. гр. Кейзерлинг, «Aus den Reisetage büchern des
Grafen Kancrin, mit einer Lebensskizze» (1865; краткое извлечение в
«Рус. арх.», 1866); «Journal de St. Pétersbourg» (1860 г.; ряд
статей о К.); И. Блиох, «Финансы России XIX ст.» (П т.); Р.
Сементковский, «Е. Ф. К.»; Н. X. Бунге, «Мысли гр. К. о бумажных
деньгах» («Русс. вест.», 1864); В. Т. Судейкин, «Восстановление в
России металлического обращения» (по архивным данным).
Вл. Судейкин.
Во время заведования министерством финансов К. обращал особенное
внимание на казенные леса, но, не имея возможности управиться со
всей их «необъятной массой», принужден был распределить эти леса,
смотря по частному их назначению, между разными ведомствами. Для
лесов, предназначенных снабжать древесными материалами горные
заводы, составлена самим К. (на немецком языке) известная
«Инструкция об управлении лесной частью на горных заводах хребта
Уральского, по правилам лесной науки и доброго хозяйства», русский
перевод которой напечатан в 1830 г. Эта инструкция должна была
заменить собой на время Лесной Устав и служить «руководством к
исполнению существующих узаконений». Она представляет собой очень
хороший для того времени учебник лесного хозяйства. «Науку лесного
хозяйства» на заводах К. считал не менее важной, чем собственно
горные науки. Вместе с тем инструкция касается и многих частных
вопросов, даже таких, над удовлетворительным разрешением которых
трудились лесные хозяева в последние 20-30 лет, как, напр., о
возращении дубовых низкоствольников на корье для дубления кож.
ЭСБЕ. Россия, Санкт-Петербург, 1890—1907
т. XIV, с. 292—294
Канкрин, Егор Францевич
Жена — Екатерина Захаровна
Муравьёва
Памятник Е. Ф. Канкрину в
посёлке Лисино-Корпус
ВИКИ |
